534. ИЗ ЛЕПЕЛЯ В СНЕЧКУС И НАЗАД. Тарасевич Виктор

 Родился в деревне Велевщина Лепельского района. Работал водителем на строительстве Игналинской АЭС. Живёт в Лепеле.

 Какие мы с женой эмигранты, если родились и значительную часть жизни прожили на Лепельщине и только в 1986 году переселились в литовский Снечкус, а через 20 лет вернулись на родину.

 История нашей миграции такова. На танцы из Велевщины я добирался аж в Свядицу. И недаром. Присмотрел там учительницу Любу Дивину. Понравились один другому. Я был парнем решительным, потому твёрдо заявил:

 - Хватит мне по выходным нарезать десяток километров в одну сторону для короткого свидания. Женимся!

 Люба была поражена таким давлением, и сразу сдалась. В Слободском сельсовете расписались 7 ноября 1974 года.

 Год проживали в помещении Свядицкой школы. Люба родила дочку Иру (теперь экономист МКК). Полгода снимали дом в Лепеле, потом получили двухкомнатную благоустроенную квартиру в Губино, где Люба устроилась заведующей детским садом.

 Люба до сего времени хвалит жизнь в красивой деревне. Хранит пожелтевший номер газеты «Ленінскі сцяг» за 26 июля 1979 года. В статье на первой странице под заглавием «Дзіцячы садок у вёсцы» рассказывается про губинское дошкольное учреждение и его заведующую.

 В то время на строительство Игналинской атомной электростанции в литовский Снечкус начала улепётывать из района сельская молодёжь. Там поселились с семьями сестра Любы, Надя, и брат Петя. Начали убеждать нас переезжать на строительство АЭС, которое велось уже десять лет. Не однажды ездили туда. Долго колебались. Наконец решились.

 Сначала поселились у Пети, который только-только получил квартиру. Я сразу устроился водителем в управление механизации, обеспечивающее автотранспортом строительство второго блока АЭС.

 У Любы же с работой вышла осечка - в Снечкусе многие педагоги не имели занятия, поскольку штат 16 детских садов и пяти школ был заполнен. Пошла уборщицей в интернат АЭС, в котором через полгода дали однокомнатную квартиру.

 В то время через два года работы отдельные квартиры получали работники АЭС. Строители, транспортники, другие категории работников вынуждены были собственное жильё ждать десятилетие. Работа Любы подпадала под первую категорию. Однако начался развал Советского Союза, строительство приостановилось, и мы справили новоселье лишь в 1992 году. После бесплатные квартиры перестали выделять.

 Ущемления русскоязычного населения не было. Поначалу даже языка литовского не слышали. Только после отделения Литвы стали появляться вывески по-литовски. Школы на литовский язык переходили постепенно, чтобы не перегружать детей. Литовское гражданство давали любому по заявлению, а не искали национальные корни в седьмом колене, как было в Латвии и Эстонии. И теперь в Висагинасе, в который переименован Снечкус от названия озера Висагинка, если разговариваешь по-русски, тебе так же отвечают подчёркнуто вежливо. Правда, литовцам нравится, если хотя бы три слова с акцентом скажешь по-ихнему. Это нашему поколению тяжело ломать язык. А дети-школьники литовский знают лучше, чем русский.

 В отличие от нас дочка Ира побоялась принимать гражданство Литвы. В 1993 году переехала в Стаи к бабушке, с серебряной медалью окончила десятый класс в Лепеле и поступила в Беларусский государственный университет. Окончила. Поработала в Минске. Вышла замуж в Лепель. Мы купили ей дом по улице 2-ой Сенной.

 Нам пришлось пережить сокращение штатов на работе. Снова работали. Хватало денег самим жить небедно, дочке помогать да в гости на Лепельщину раз, а то и дважды в месяц на «Жигулях» приезжать. Подросши, внучка Маруська начала со слезами просить, чтобы дед с бабой не возвращались в Литву. Словом, вселила в нас неизлечимую болезнь - ностальгию. Сильно заскучали мы по родным-лепельцам, ещё в Литве оформили вид на жительство в Беларуси, продали квартиру, купили дом в Лепеле, отремонтировали, довели до совершенства квартирные удобства и зажили спокойно.

 Поначалу нас удивляли порядки в Беларуси. Работников всех учреждений-предприятий выгоняют долбить лёд возле бордюров. В Литве это делают исключительно коммунальщики. Второй пример. Перекопали возле агропромбанка улицу Володарского, чтобы проложить какую-то коммуникацию. Водитель легковушки подъехал вплотную к траншее и стал орать на рабочих, что проезд перегородили. А ведь на повороте с Интернациональной стоял запрещающий въезд знак. Если бы под него подъехал в Литве, получил бы огромный штраф, а здесь себя правым считает, права качает… Чудная страна!

 Мы не работаем. В прошлом году наступил пенсионный возраст Любы по беларусскому законодательству. Собрала советский стаж работы и получила пенсию в 116 долларов. В 60 лет (в таком возрасте выходят на пенсию женщины) ей к советскому трудовому стажу добавят литовский и назначат неплохую пенсию. Я свою получу в 62 с половиной года (литовский пенсионный возраст для мужчин). Теперь же меня удовлетворяет немалая литовская пенсия инвалида третьей группы по общему заболеванию.

 Часто без проблем ездим в Висагинас. Я там прописан, как и все подобные мне беглецы, к горисполкому, поэтому свободно получаю причитающуюся мне пенсию. Переводить её в Беларусь невыгодно. Именно по этой причине остаёмся гражданами Литвы, а в Беларуси имеем лишь вид на жительство. Такой статус нас полностью удовлетворяет.

Записано в 2008 году.