618. МИСТИКА ВОКРУГ ХАТЫ. Гордеева Ольга

 Родилась в деревне Гадивля Лепельского района в 1954 году. Жила в городе Долинске на Сахалине. Работала воспитателем детского сада в городе Ставрополь. Живёт в Ставрополе.

  Есть люди, которые не верят в мистику, в существование потусторонних сил, жизнь на том свете. Я же во всё это верю. И кто из нас прав? Если взяться спорить на эту тему, то дискуссия растянется до бесконечности. Я же хочу рассказать мистическую историю из собственной жизни, и никто не переубедит меня, что такого не было. К тому же есть три свидетеля, участника той истории.

 В середине 60-х годов начался бум из всех деревень Лепельщины выезжать семьями на строительство Новолукомльской ГРЭС. Это была лёгкая возможность убежать от каторжной колхозной работы за бесплатно. К тому же на новом месте не нужно было хату строить – квартиру через пару лет дадут. Поэтому сначала уезжали работать в строящийся Новолукомль трудоспособные члены семьи, зарабатывали квартиру и перевозили в неё иждивенцев. Гадивля не была исключением – многие её семьи до сего времени успешно живут и размножаются в городе энергетиков.

 К 1966 году перебрались в Новолукомль Буртыли, Пшенко, Прусские, Якубовские. Последние незадолго до выезда новую хату поставили на самой окраине Гадивли. Однако желание облегчить собственное существование погнало и их в цивилизацию.

 Старая хата Якубовских и так была последней в гадивлянском «микрорайоне» Гора. Новую они поставили за ней, в начале урочища Глинище, на лозовой опушке ещё дальше от улицы. Не знаю, от кого, но по деревне пошли слухи, что Иван Якубовский выбрал дурное место для жилья.

 У Ивана и Аксиньи Якубовских было много детей, как и у всех сельчан в то время. Их дочь Шура была моей ровесницей. Дружили.

 В том возрасте мы любили ночевать друг у друга. Видели в этом романтику и приятное совместное времяпровождение. Особенно, когда чьих-то родителей по какой либо причине не было дома. И вот как-то раз Шура Якубовская осталась одна – старшие и младшие члены семьи уехали в Новолукомль то ли новую квартиру смотреть, то ли в гости к хозяину Ивану и его старшей дочке Фене, которые там работали. Правда, не могу утверждать, жив ли в то время был сам Иван, поскольку он умер в 1965 году в 46-летнем возрасте. Уезжал с побывки на работу, сел в Гадивле в автобус, а в Лепеле дочь Феня обнаружила отца мёртвым в сидячем положении. Квартиру в Новолукомле Якубовским потом всё равно дали, может Феня заработала.

 Так вот, нам привалило счастье – в хате Якубовских на ночь оставалась одна Шура. Мы такой удобный момент не могли упустить и собрались у подруги ночевать. Мы – это я, Аня Шушкевич и Нина Пытько, двоюродная сестра и соседка Шуры Якубовской. Время было романтическое для совместного ночлега – на улице крупными хлопьями падал первый снег.

 Столько интересного было рассказано в тот вечер! И вдруг раздался стук в окно. Мы встрепенулись. Стук повторился в следующую раму. Потом поочерёдно стучать начали во все окна. Мы сильно испугались и выключили свет, чтобы нас невозможно было разглядеть с улицы. Стук не прекращался. И хоть оконные проёмы хорошо просматривались на фоне ночного свежего снега, никого не заметили. Все четверо смотрим в громыхающее окно, а за ним пусто.

 Все онемели, кроме Шуры. Она же начала во весь голос материть неизвестного шутника. Стучать стали реже. Промежутки между стуками увеличились, и в них Шурка с Нинкой быстро заснули. У меня и Аньки сон пропал совершенно. Лежали, тесно прижавшись друг к дружке, с широко раскрытыми глазами. К редким стукам добавились шаги за стеной. Звук их опоясывал весь внешний периметр хаты.

 Лежали на печи. Шурка с Нинкой спокойно посапывали в глубоком сне, а мы лишь перешёптывались, умолкая при каждом проявлении посторонних звуков. И совсем онемели, когда над самыми нашими головами кто-то начал ходить по чердаку. Потолочные доски явственно скрипели, вроде как половицы под тяжестью ходящего человека.

 Невидимая вакханалия вокруг хаты и на ней продолжалась всю ночь. Под утро сон всё же сморил нас. Проснулись, когда брезжил рассвет. В окна не стучали. Вокруг хаты и по чердаку никто не ходил. Шура с Ниной как-то мало внимания придавали ночному происшествию, но его не отрицали – сами всё слышали. Решили, когда на улице больше развиднеется, проверить следы.

 Снег давно перестал. За ночь он укрыл землю ровным тонким слоем. Следов ни под окнами, ни вокруг хаты не было, хотя они в любом случае должны были отпечататься. По лестнице полезли на чердак. Он был на замке. Шура отомкнуло его. Всё пространство над потолком до самого конька заполнено сеном так, что ногу негде поставить, не то, что ходить.

 Начали соображать, что за наваждение приключилось ночью. Все были советской школой воспитаны в духе атеизма. Поэтому проявление сверхъестественной силы сразу отбросили. Слова «полтергейст» тогда не знали. Вместе всё же нашли материальное объяснение происходящему.

 Наш ночлежный квартет тогда был в ссоре с пятой закадычной подружкой – Аней Круглик. Её отец, дядя Володя (умер в 1977 году в 48-летнем возрасте), в подобных случаях всегда защищал дочку, если та ему жаловалась. Вот он и мог решить наказать нас, напугав в ночи – Аня знала, когда и где собираемся ночевать вместе.

 Когда разошлись, я и Аня нашли второе возможное толкование ночного полтергейста. Хаты Шуры и Нины разделяла просёлочная улица-дорога. Отец Нины Пытько, дядя Витя (умер в 1971 году в 44-летнем возрасте), был большим шутником. Попугать нас он запросто мог забавы ради, перед тем предупредив дочку и племянницу жены – то-то они безмятежно спали во время бурных событий.

 Прошло много лет. Шура давно уехала в Новолокумль, и о ней мы ничего не знаем, от хаты Якубовских не осталось и следа. Нина обустроила свою жизнь где-то в Городокском районе, хата Пытько перешла в третьи руки. Мы с Аней Шушкевич набрались жизненного опыта, часто встречаемся, дружим так же крепко, как и в детстве.

Нет-нет, да и вспоминаем ночное происшествие в хате Якубовских. Но теперь тогдашнее вроде бы реальное объяснение полтергейста нас не устраивает. А как же отсутствие следов на снегу? А чем объяснить замок на чердаке и заполненность его сеном так, что мыши не пролезть? Только проявлением сверхъестественной силы, полтергейста – хата ведь на дурном месте стояла. Это не шутка, а наш с Аней стереотип мышления, выработанный за долгую наполненную жизнь. Не буду вступать в полемику насчёт сказанного, но в заключение приведу один лишь пример непонятной нереальности. Вот сейчас рассказываю эту историю в родительской хате Ани Шушкевич. На стене висят часы. Сколько они шли до смерти её брата Васьки Шушкевича, неизвестно. А умер он 22 января 2013 года. Сейчас 12 августа 2015 года. Вы слышали, чтобы батарейка или аккумулятор безостановочно работали как минимум два с половиной года? А вы говорите, мистики не бывает…

Записано в 2015 году.