МОТОКРУИЗ. Мы своего садовода во враги народа записали, а они своего – в герои (3)

Сведения об авторе смотреть здесь.

(Продолжение. Начало смотреть здесь, предыдущую часть - здесь).

 Яркое утро позвало меня к окну. Мой «Бог Солнца» спокойно дремал, в ожидании очередного броска.

 Куда поеду? Скажу. Но сначала разложу по крупицам, как строю свои планы.

 Интересные места намеченного региона выписал из интернета. Естественно, их набралось больше, чем смогу осилить посмотреть. Абсолютно и мысли не имел найти что-то лучшее, чем имеет Лепельщина, а потом раскритиковать отчий край. Это поневоле всё увиденное оказывается лучшим. Оттого и не в нашу пользу получается сравнение. Если что-либо найдётся худшее, чем у нас, обязательно отмечу.

 Вот, например, откопал в «паутине» такую достопримечательность: «Комплекс объектов, связанных с именем садовода И.П. Сикоры, 1939 г.: мемориальный музей, дом-музей, яблоневый сад с питомником. Адрес: Шарковщинский р-н, д. Алашки». Сразу в голове нарисовалась изувеченная донельзя, а вернее – стёртая с лица земли усадьба фатынского садовода Мороза. Я ведь столько лазал по месту под ней, давно не существующей, по крупицам собирал сведения о жизни обездоленного советской властью землевладельца-труженика, чтобы донести до потомков описание его жизни! Много написал о Морозе. Конечно, знающему меня как антисоветского борзописца читателю можно подумать, что я дударю в одну дудку. Тогда почитайте историю семьи Морозов и их хозяйства с подачи нейтрально мыслящего научного сотрудника Татьяны Шлег: «Дело Мороза от процветания до краха». Название научного исследования говорит само за себя: процветание закончилось крахом.

 Вот и загорелся я мечтой посмотреть, как хранится память о Сикоре, единомышленнике Мороза. Но неожиданное поселение в Веретеях разрушило мою мечту: до Алашек 65 километров, достаточно интересных мест и поближе. Однако библиотекарь Веретейской библиотеки Лариса, узнав о капитуляции моего первоначального намерения, стала усиленно критиковать меня: да это же интересно, обязательно надо посмотреть, коль у нас был похожий деятель. Мне стало стыдно за собственную слабость, и я возобновил первоначальное намерение.

 Солнце-то светит, но не греет. Однако я мужественно выдерживаю извилистый маршрут. А вот в самих захолустных Алашках плутаю и теряюсь. Лишь по наводке аборигена нахожу музей.

 Здание под музей местные власти купили у аборигена четыре года назад.

 Что же за дуст такой Иван Сикора, что его почитают на родине? При польской власти служил садовником у пана Пшездецкого. В 1924 году построил в родных Алашках хату и стал разводить собственный сад. Проведённые в нём опыты по садоводству описывал в научных статьях. И когда в 1939 году красные захватили Западную Беларусь, на базе сада Сикоры Советы в 1941 году создали Северный опорный пункт научно-исследовательского института картофелеводства, плодоводства и огородничества. И в войну садовод занимался своим садом (можете догадаться на какую власть). А после войны ему позволили продолжать исследовательскую деятельность. Наградили Грамотой Верховного Совета БССР. В 1956-м присвоили звание «Заслуженный агроном БССР».

 Умер в 1966-м на 81-м году жизни. Видите, как неровно восточная и западная советская власть относилась к героям садовнического дела? Мороза – в Сибирь, сад на слом, А Сикору оставляют на родине, помогают развивать любимое дело. В его честь устроили мемориал. Да, именно мемориал, поскольку я только что осмотрел музей, а теперь меня ведут на дальнейший осмотр хозяйства Сикоры. К улице примыкает сикорский пруд, а за ним -  сад, который могу осмотреть самостоятельно.

 Подходим ко второму, первоначальному музею польско-советского садовода. Даже на китайский язык переведена шильда.

 Эту хату из трёх частей собственными руками построил Иван Павлович в 1924 году.

 Поскольку в той местности отсутствуют камни для фундамента, своё жилище польский труженик поставил на дубовые колоды. До сих пор прочно держат здание.

 В доме сохраняется обстановка как и при жизни его обитателей. Спальня с кроватями. Кабинет с письменными принадлежностями. Кухня с традиционной утварью. Двор представляет сад в миниатюре.

 В начале сада установлена скульптура огромного яблока как символ деятельности заслуженного агронома.

 Осматривать тысячеяблоневый сикорский сад я пошёл самостоятельно.

 Конечно, деревья стары, мало плодоносят, но они досматриваются как музейные экспонаты.

 Однако рядом заложен молодой сад, приносящий богатый урожай. Вот только продавать его не могут – много бюрократических оформлений надо на коммерческую деятельность. Поэтому яблоки раздают, кому попало. И мне вот пакет насыпали именно сикоровских сортов.

 Всё хозяйство досматривают пятеро сотрудников музея. Каждое лето в Алашках проходит фест «Яблочный спас» - главный фестиваль Шарковщинского района. Как смешны наши потуги по сохранению памяти о морозовской деятельности в сравнении с сикорской!

 Лишь на обратной дороге обратил внимание на своеобразный указатель местонахождения усадьбы Сикоры – большой яблок, поскольку при движении вперёд уставился в навигатор: не проехать бы поворот на Алашки.

 Нашёл придорожный сельмаг с наполнением товаров вроде столичного советского гастронома. Накупил всего, чего душа пожелала, и перед самой Шарковщиной уселся обедать перед придорожным прудом.

 Сей мечтательно-питательный процесс намного превосходит ресторанный. Его запомню на всю жизнь, в отличие от неисчислимых обедов в ресторанах.

 Наелся. Напился. Полежал. План экскурсии полистал. В Шарковщине отмечена одна достопримечательность: «Бывший усадебный дом Федоровичей, начало ХХ в. Адрес: г.п. Шарковщина, ул. Энгельса, 80». Вот как бы я без навигатора крутился по горпосёлку с шеститысячным населением в поисках второстепенной улицы? А с помощью смартфона – раз и на месте.

 Но охранная индульгенция не в силах исполнять возложенные на неё функции. Усадьба Федоровичей в предсмертной агонии старается продлить собственную старческую жизнь, латая оконные прорехи деревянными горбылями.

 А ведь я всего полпути проехал. В Веретеи добираться следует через местечко Германовичи с населением в 645 человек. Извиняюсь, местечки советская власть поделила на посёлки городского типа и деревни. Шарковщине посчастливилось поиметь первый статус. Германовичи обрекли стать деревней, хорошо, что хоть центром сельсовета. Со всех заездов в него бросается в глаза архитектурный шедевр – костёл.

 Стал возле памятника архитектуры и обвёл взглядом горизонт – не может «Комплекс бывшей усадьбы Шириных, 1782 г.: усадебный дом, остатки хозяйственных построек, парк» прятаться где-то в пойменных кустах реки Дисны или же быть вообще по-лепельски сровненным с землёй. Отгадал! Возвышается старая кладка над высоким берегом. Но к ней надо ехать за реку, что и делаю. Однако достичь цели сходу не удаётся.

 Матка свента! И в Германовичах обосновался «Евроопт».

 Как не восхищаться современной жизнью в якобы упадочной глубинке? Да с точки зрения лепельского туриста пока что вижу лишь прогресс в сравнении со всей районной Беларусью. Вот смотрите: усадьба Шириных. Я не знаю, кто они такие. Несомненно, люди небедные. Так их дворец советские люди не разломали, не растащили по кирпичам, как то обязательно сделали бы лепельцы, а претворили в музей истории родного края.

 Не согласны? Вот пример: деревня раньше Лепельского, а теперь Ушачского района Двор-Жары. Оттого, что в названии имеется приставка «двор», понятно: селение сотворилось вокруг панского имения, двора. После революции его не разрушили, а организовали школу. В войну в двухэтажном дворце поочерёдно стояли немцы и партизаны. После освобождения прошло 75 лет. Туристы, добро пожаловать в имение пана Григоровича!

 Я снова плохо сделал, что сравнил, как есть у них и у нас с охраной памятников старины?

 В музей я так и не попал. Он после капитального ремонта готовится к проведению Ночи музеев, которая пройдёт завтра. Пригласили и меня. Но завтра ночевать я буду уже в Миорском районе.

 А ещё в Германовичах до наших дней сохранилась староверская церковь. Действует, о чём свидетельствует новенький недостроенный туалет на задворках. Не повод ли поудивляться лепельским староверам?

 Осталось лишь найти старое еврейское кладбище на берегу Мнюты, возле Лужков. Обшарил всю околицу этой деревни и даже соседних, но и с помощью нескольких наводчиков результата не поимел. Очень уставший (проехал за день 159 километров) возвратился в Веретеи. Центр культуры и отдыха уже опустел. Заканчивала рабочий день библиотека. От всего сердца поблагодарил Ларису за принуждение меня съездить в Алашки на место деятельности садовода Сикоры.

 Снова остался один на всё огромное здание бывшей школы и нынешней гостиницы.

 Информация из будущего. 27 мая позвонил директору Центра Лене, что запустил в интернет описание первого дня моего проживания в её заведении – пусть смотрит. Поинтересовался: были ли после меня постояльцы? Ещё не было. Но будут.

17 мая 2019 года.

(Продолжение смотреть здесь).