748. ЛЕПЕЛЬСКИЙ МИССИОНЕР. Содько Николай

 Родился в 1941 году в деревне Любачин Лунинецкого района Пинской области. Работал экскаваторщиком в Микашевичском гранитном карьере, кузнецом на тепличном комбинате колхоза «Маяк коммунизма» Лунинецкого района. Живёт в деревне Цна Лунинецкого района Брестской области.

 Про Лепель я и слыхом не слыхивал до 1973 года, пока племянница моей жены Нади Содько – Наташа Видникевич – не вздумала выйти замуж за лепельского мальца Валадара Шушкевича. Привезла его в деревню Цна Лунинецкого района на смотрины. Малец как малец. Могла такого и в родной Цне найти. Кстати, одного ей с детства пророчили.

 Познакомились. Забазарили. И с первой беседы он испугал нас, западенцев, смелыми высказываниями относительно советского строя.

 Мне доводилось бывать в Витебской области проездом. Обратил внимание на запустение тамошних деревень. Хаты покосились, почернели от времени, опустевшие спрятались в зарослях бурьяна. Да и называть такие жилища больше подходило халупами. В таком же состоянии были и фермы. Вот я и спросил у новоявленного зятя, отчего у них такой развал. В наших деревнях дома из блоков, фермы большие. Даже старые деревянные хаты высокие, срублены на немецкий угол из обтёсанных бревён.

 А на Витебщине для строительства использовали круглые хлысты. Вот тогда-то и шокировал нас будущий родственник, сказав:

 - Вы сколько пожили при советской власти? 34 года. А мы 56 лет. Вот проживите с наше, и у вас будет то же.

 Мы онемели. Такое сказать в открытую никто бы из нас не осмелился, хотя уже тогда в глубине души понимали, что к тому идёт. Забегая наперёд, скажу, что впоследствии пророчество нашего зятя сбылось.

 Мы подружились: оба любили выпить, порассуждать насчёт нашей жизни под Польшей, вашего геноцида против своего народа. До сих пор дружим. 

 Зять каждый год приезжал в отпуск к нам. Рыбалил. Помогал заготавливать корове сено. Как-то взялся критиковать наш быт. В Цне полтысячи дворов и ни одной бани. Летом люди якобы моются в реке. Но делают это лишь дети и молодёжь. Средних лет сельчане, тем более старики, хорошо, если регулярно моются в тазиках. В таком случае колхоз должен построить общественную баню.

 Убедительно говорил. И я его рассуждения передал председателю колхоза «Маяк коммунизма», где работал кузнецом тепличного комбината. Хорошие отношения были у нас с начальником. Выслушал он меня внимательно и зажёгся идеей построить в Цне общественную баню. И буквально в том же году взялся за дело. К следующему лету посреди деревни Цны на берегу реки Цны начала работать баня. С парилкой. Помывка стоила 20 копеек, а пачка папирос «Беломорканал» - 22 копейки.

 Баню полюбили в Цне. Многие по моим рассказам знали, что главный создатель бани есть зять Евы Видникевич. Верили и не верили. Да это и не важно. Главное, что у нас появилась возможность мыться раз в неделю. Критика лепельского зятя стала пророческой.

 Снова забегу наперёд и скажу, что с началом краха экономики после развала Советского Союза, колхоз «Маяк коммунизма» стал агрокомбинатом «Маяк», а потом забросили и разрушили тепличный комплекс. Баня закрылась. Здание присмотрела православная община и преобразовала в церковь.

 Однажды лепельский зять приехал в конце лета. Мы копали картошку. Лопатой переворачивали 40 соток огорода. Он опешил. Возмутился:

 - Дураки! Это же делается конём. Плугом выворачивается урожай. Потом только успевай выбирать клубни из рыхлой почвы.

 Дураком мы посчитали его. Но он настоял запрячь коня в плуг – этого добра в колхозе хватало. Жену Наташу заставил вести коня за уздечку, а сам стал распахивать рядок картошки. И о чудо! Клубни забелели наверху перевёрнутого слоя земли, только собирай, лишь слегка вороша песок. Скоро вся Цна копала картошку с помощью коня и плуга. А если бы Наташа привезла нам зятя не из Лепеля? Так и рвали бы руки лопатами на картофельных плантациях, которые увеличились в разы после разрешения иметь землю свыше советских 40 соток.

 В наших краях из тёртой картошки готовили драники с фаршем.  А про клёцки с душами на нашем Полесье и слыхом не слыхивали. Как-то лепельский зять приказал Наташе приготовить клёцок на две семьи. Объедались. Вкуснятина! Непонятно, как полешуки сами не изобрели такое лакомство. Правда, самой Наташе клёцки так и не пришлись по вкусу, поскольку в детстве их не едала.

 Так же заказал зять жене холодник из щавеля. Пробовать взялись все. Какое чудо! Мы знали горячие зелёные щи. А тут – холодник, что-то вроде русской окрошки, только без мяса и кваса. Всем понравился, кроме Евы. Видя, как тёща нехотя ест, зять спросил: вкусен ли?

 - Хлебают холодную воду, - буркнула та. – Кабы его погрел, может и вкусным был бы.

 Этот её ответ стал в Цне анекдотом. А холодник готовить взялись многие цнянцы.

 Вот как смог изменить жизнь небольшого региона беларусского Полесья всего лишь один вояжёр из северной Беларуси.

2020.