772. СЕНО КАК ИЗНУРЕНИЕ И КАК ОТДЫХ. Шушкевич (Видникевич) Наталья

Сведения об авторе смотреть здесь.

 В 1973 году вышла замуж за лепельского мальца. Для совместной жизни привёз он меня в свою деревню. В чужом краю всё казалось необычным, а зачастую и непонятным. Взять хотя бы заготовку сена для собственной коровы.

 Свекровь света белого не видела с начала сенозаговки и почти до «белых мух». Чуть выросла трава, сельчане наперегонки бросались в кусты и болота скашивать затерявшуюся между лиственного и болотного хлама траву. Поскольку такие точки находились далеко от дома, скошенную траву надо было немедленно перетащить во двор, чтобы в последующем получить качественное сено. Если сенокос бедный и травяной массы немного, её перетаскивали в постилках на своём горбу.

 Если накосили много – искали коня в колхозе или на производстве типа лесничества, смолокурни (в личном хозяйстве иметь это животное запрещалось).

 Косили по неудобицам потому, что все заливные луга захватывал колхоз для выпаса и заготовки сена своим коровам. Правда, в зависимости от сданного государству молока от частных коров, выделял «шнуры» сенокоса и частникам. Обкашивать их было удобнее, однако последующий процесс заготовки сена отличий не имел. Впрочем, как и культивируемая на личном огороде трава, что стали практиковать значительно позже.

 Итак, трава доставлена во двор (если скошена на огороде, то исключается процесс её доставки). Теперь зелёную массу надо высушить до состояния сена. Вот тут и начинается невиданная мной ранее морока.

 Траву надо к вечеру сложить в копны, чтобы ночью не намочил дождь. Утром растрясти по земле для просушки. За день несколько раз поворочать. Если на небе появилась тучка, обещающая дождь, немедленно сгрести обратно в копны. Ушла тучка с дождём или без дождя, снова разбросать чуть провялившуюся массу. И так много раз за день. Если идут затяжные дожди, процесс сушки растягивается надолго.

 Помнится, как собираемся с мужем по грибы, а свекровь инструктирует нас:

 - Только на небо смотрите. Если появится дождевая туча, скорее бегите домой, чтобы успеть сено собрать, не намочить его.

 Наконец-то сено готово. Конечно, при такой сушке оно имеет красивый вид: зелёное, пахучее. Можно и в пуню сносить. Хорошо вначале – ношками таскай на пол, потом бросай наверх. Залезай следом и притаптывай его, чтобы больше влезло. А когда его уже столько, что ношку не забросить наверх, то цепляй к ней верёвку, лезь на пуню и тащи. Слабак может и не потянуть. Тогда помощник должен снизу упереть в ношку кол и таким образом помогать тащившему.

 За продолжительное время пуня наполняется по самый конёк. Но для коровы этого мало. В таком случае годится чердак. Поднеси ношки к лестнице. По ней вверху сидящий тянет сено за верёвку, а внизу стоящий подталкивает. На чердаке оставляется лишь узкий проход к ящикам с засоленными окороками, банками с вареньем, подвешенным к коньку круглякам колбас.

 Вот теперь в зимний стойловый период корова будет сыта и станет давать много молока. А если хозяйка, выйдя на пенсию, поимела много свободного времени? Приходит единственное и обязательное для всех пенсионеров решение: завести вторую корову. А это означает, что процесс сенозаготовки усложнится вдвое. Однако на то мало пуни и чердака. Надо во дворе закладывать стог.

 Создавать стог не труднее, чем таскать сено в пуню или на чердак. Можно даже сказать, легче. Не требуется тащить сено за верёвку, подпихать снизу. Достаточно к вилам приделать длинную рукоятку, чтобы доставала до макушки стога. Лишь вдвойне напрягайся, подавая массу увеличенным рычагом.

 Но стог в частном хозяйстве нежелателен, поскольку сено в нём смачивается дождём, посыпается снегом, отчего становится менее качественным и продуктивным. С появлением полиэтилена появилась возможность укутывать стог плёнкой, но это далеко не панацея от порчи корма – сено под таким укрытием преет и также теряет качество. Так можно поступать лишь временно, в процессе формирования стога.

 Поэтому хозяин старается соорудить что-то наподобие пуни из горбылей, жердей, шифера. Главное, чтобы крыша была, и сквозь щели в стенах снег не заметало.

 Я сознательно опустила самый главный и самый трудоёмкий процесс – косьбу. Это потому, что сама никогда не косила, и пускай над описанием изнурительного махания косой печётся мой муж.

 Спросите: почему столь подробно описала заготовку сена? Да потому, что такую дурацкую работу проделывают лишь если не только на Лепельщине, то в ваших широтах уж точно. Похожего издевательства над собой я не видела нигде. У нас на Полесье сено заготавливают намного проще и легче, чем у вас. Покажу это на конкретном примере.

 С рождения и по восьмой класс я жила в деревне Цна Лунинецкого района Брестской области с мамой, её отцом, а моим дедом Гришей, и её дедом Семёном (моим прадедом). У нас была корова. Но сенокосов поблизости не было совсем – их мелиорировали в поля ещё не при моей памяти. Поэтому сено косили не урывками, а население организованно большими компаниями выезжало на пойменные заливные луга, которые занимали огромную площадь правобережья Припяти. Там был такой травостой, что в две косы за день накашивали зимний запас сена на одну корову. Вечером уезжали домой. Через неделю, в погожий день, приезжали на сенокос с женской рабсилой, ворочали, сгребали и стоговали уже готовое сено.

 Когда мне было лет 11, дед Гришка пообещал взять меня на сено, которое он накосил неделю назад.

 Не могла дождаться того дня. Всей семьёй собирали меня. Прадед Семён специально для такого дела сплёл маленькие лапти. Резиновые сапоги тогда уже были у каждого, но на такой работе самой удобной обувкой считались лапти.

 М вот утром много людей заполнило тракторный прицеп. До Припяти ехали километров 15. На противоположный берег перевезли на лодке. Люди разбрелись по своим покосам. До вечера с дедом переворачивали его прокосы. Потом руками наловили вьюнов в заводи. На огне приготовили уху. Вкуснее блюда я до того не едала.

 Стало темнеть. Пойма украсилась десятками мерцающих костров. Было так красиво! Душа трепетала от восторга.

 Пойма благоухала в поздних сумерках наступающей ночи. Пели птицы и люди. Из каждого табора доносилась своя песня. Казалось, что получается единый, хорошо отрепетированный многоголосый хор. Спать совсем не хотелось в такой лирической какофонии людей и природы.

 Заполненным солнечным светом утром поели и пошли сгребать в небольшие копны окончательно высушенное тёплой ночью сено. Затем я нагребала их в постилку, а дед носил к заранее сформированному основанию стога. Когда переноска была завершена, пообедали салом с луком, яйцами, и дед поставил мне задачу формировать стог. Сам вилами подавал сено с земли, а я перехватывала его граблями и распределяла по диаметру стога, постепенно возвышаясь над землёй. Дед беспрестанно хвалил меня:

 - Ай, внученька, как хорошо у тебя получается. Какая у нас помощница растёт!

 От удовольствия и охватившего меня восторга я старалась изо всех сил работать ещё лучше. Даже не хотелось, чтобы работа заканчивалась. Однако сена на земле становилось всё меньше, стог всё рос в высоту, дед уже учил меня, как надо завершать верхушку и закреплять за центральный кол нарубленные им ветви для защиты сена от разноса ветром.

 Наконец с помощью деда спустилась на землю. Он не меньше был в восторге от проделанной работы. Всё хвалил меня как помощницу. Обещал всегда брать с собой за Припять.

 Лодкой переправились на свой берег, где трактор уже ожидал сбора всех сенозаготовщиков. А сформированные за Припятью стога зимой по льду перетащат на левый берег и тракторами перевезут в Цну.

 После я каждый год просилась на заготовку сена. Однако меня не брали, говорили, что ещё маленькая, надо подрасти. И до окончания Цнянской неполной средней школы так никогда и не взяли за Припять.

 Вот и всё моё представление о сенозаготовке на Полесье. Никаких тебе ежедневных опасений дождевых тучек, никаких сгребаний сена в копны на ночь, а утреннего их разбрасывания по двору на просушку.

 Однажды в 70-х годах приехали семьёй в отпуск на Полесье. Коровы у мамы уже не было. Однако муж её сестры Коля Содько попросил зятя помочь скосить пожню за Припятью. Пришлось согласиться. За день накосили на корову. Муж там чуть не умер от усталости. А через неделю поехал со всеми Содько слаживать стог. Повторно муж собирался умирать на великой реке. Однако выжил и на Лепельщине доказывал своей матери, какой пустой процесс с заготовкой сена она проводит. Приводил в пример полесскую практику – два трудовых дня, и 100 пудов сена в пуне (столько за зиму съедала корова). На что свекровь отвечала:

 - Так наше сено зелёное, вкусное, ароматное. Коровы едят с удовольствием. А их, рыжее, даже пробовать не возьмутся. В нём же все витамины солнце сожгло, дожди вымыли, никого запаха не имеет. Откуда ж тогда браться молоку?

 - Так ваши коровы сдурены! – горячился муж. – Не дай им пару дней зелёного сена, будут жрать и рыжее. А процесс формирования молока одинаков хоть в Африке, хоть в Беларуси. Не меньше ведь лепельских дают его лунинецкие коровы.

 Конечно же, он не убедил ни свекровь, ни её соседей. Такой уж уклад существования на Витебщине – изнурять себя нескончаемой и не всегда целесообразной работой.

2020