10. Тумашкова Галина. У КАЖДОГО СВОЯ ВОЙНА (19)

Продолжение 2

Когда началась война, приехала на подводе сестра мамы из Демешково и забрала меня, брата и швейную машинку в деревню. А через три дни к нам пешком пришла мама (20 километров прямиком через лес). Рассказала, что Лепель разбомбили. Она пришла на работу, а техничка сообщила, что начальство артели эвакуировалось, работа прекратилась.

Все три года оккупации мы прожили в Демешково. Конечно, за это время я со всеми раззнакомилась. Дружные люди демешковцы. Недаром следователи их не раскрутили по делу о пожаре в бывшем панском имении.

Хорошо знала семью Вертинских. Хозяин был на фронте, а мать воспитывала двух сыновей и двух дочек. Один из них, Анатолий, стал белорусским поэтом. Но я с ним дружила мало, поскольку он был моложе меня на четыре года.

Про учёбу и не помышляли, поэтому дети были предоставлены сами себе. Особенного страха перед немцами или партизанами не помню. Память сохранила, как ночью приходили вооружённые люди из леса. Однажды на повозке приезжали полицаи делать облаву на молодёжь для отправки в Германию. Пряталась, поскольку мне под конец войны было уже 16 лет, а таких забирали без разговоров. Однажды пришёл к нам полицай проверять возраст детей по немецкому регистрационному документу. В нём меня мама записала правильным годом рождения, а брату год отбросила, и получалось, что он с 1927 года. Полицай начал забирать документы для оформления нашей отправки в Германию. Мама, тётка и баба во весь голос запричитали, я подключилась к ним. Вдруг в хату зашёл немец. Долго слушал наши стенания, а потом приказал отдать нам документы. Полицай возразил: что он скажет своему начальнику? Тогда немец начал кричать что-то вроде того: я, солдат немецкой армии, приказываю тебе отдать документы. Тут мы осмелели и сами набросились на полицая, мол, тебе немец приказывает отдать нам бумаги, ты не имеешь права ослушаться. Отдал тот документы, и оба ушли. Тётка по-быстрому спрятала брата в уличный погреб для картошки, забросала соломой, меня затолкала в сарай и приказала затаиться в свином закуте. Сижу и вижу в щель между бревён, как во двор заходит полицай и ведёт начальника. Набросились на маму: ты, мол, партизанка, куда детей дела, мы всё равно найдём, и тогда всем вам несдобровать. Обшарили чердак, потыкали палкой в погреб, а в сарай заглянуть не догадались. А я боюсь разрыдаться, стараюсь безмолвно плакать - так маму жалко, когда толкают прикладами. Наконец её уводят.

Маму погнали в Камень, потом в Лепель. У меня было настроение пойти сдаться, чтобы маму выпустили. Но тётка Варка меня не пустила. Сказала, что и маму не отпустят, и меня заберут. Через две недели мама вернулась. Рассказала, что попала в компанию молодых, которых отправляли в Германию. Её кандидатуру всё откладывали по возрасту и, в конце концов, отпустили.

Через два месяца после начала войны в Демешково из Гродно явилась с дочкой-четвёроклассницей Валей сестра тётки Варки и мамы. Эшелон с эвакуированными семьями военнослужащих разбомбили вражеские самолёты, мои тётя и двоюродная сестра чудом уцелели и пешком за месяц пришли в Демешково. Так и жили вместе три семьи. После войны Валентина Захарова стала известным в Лепеле человеком, долгие годы проработала председателем горсовета.

Записано в 2013 году.