Сведения об авторе смотреть здесь.
Всего лишь двое суток выдержал Блукач ВАЛАЦУЖНЫ в квартирном заключении. Выгнало бродягу в лес-болото неуёмное желание скорее узнать, где всё-таки начинается забоенский ручей. Начал свой путь к истоку с брода, откуда уходил к устью лесного водотока.
Поначалу возрадовался твёрдому песчаному дну, предполагая, что таким лёгким будет и весь путь. Однако не сделал и несколько десятков шагов, как перегородивший ручей бурелом вынудил искать обходной маршрут.
Обошёл. Вышел на относительно твёрдый низменный берег ручья. Решил перешагнуть карликовое русло. Напрягся. Переставил ногу через русло, а противоположный берег оказался вязким. Ноги вошли в ил. Хорошо, что приданная телу инерция прыжка сразу повалила бедолагу на землю, не дав сапогам глубоко залезть в грязюку.
Благодаря стремительному падению, вода в сапоги зайти не успела. Однако штаны были заляпаны густой чёрной грязью. Даже за одно голенище она проникла.
Далее долина ручья превратилась в болотистую низменность, но покуда была проходима, благодаря ночным морозам. Они сковали чёрную квашню, и она позволяет шлёпать по себе относительно безопасно.
Началось болото. И очень уж удивительным кажется прибрежный валун. Каким это образом миллионы лет тому назад проходящий ледник умудрился обронить всего лишь мизерную свою составляющую?
Хотя, собственно говоря, этот валун не чувствует себя в гордом одиночестве в долине ручья. У брода, откуда начался маршрут, есть ему подобный собрат. Только тот больше загнан в землю и ободран редко проезжающим транспортом.
Дальше началось сплошное болото. Продвигаться по нему опасно ввиду непрочности свежего и зимнего льда.
А прозрачен и прочен ночной лёд не только на вид, но и в натуре – даже не трещит под ногами.
Однако Блукач научен многочисленными провалами под кажущийся крепкий лёд не только в нынешнем, но и в минувшие годы. Поэтому в своём решении твёрд: надо болото обходить и по возможности стараться пробраться к ручью, если исток его не окажется закольцованным обойдённым кругом.
Проходимец старался идти как можно точнее границей весеннего болота. Наконец вышел к явному руслу болотного ручья. По нему видно, что это постоянный водоток, а не образованный лесным половодьем. И пойма относительно проходима, правда, благодаря ночным морозам.
Шёл так, шёл, пока сквозь стволы деревьев не увидел полевой просвет. И резко вышел на опушку. По весеннему разливу отчётливо рисовалась полоска ручьевого русла.
А вот тут можно и запротиворечить Блукачу, будто это всего лишь весенний поток. Что ж, неугомон отклонялся от русла, обходя болото, потому и мог возвратиться к иному водотоку или притоку первоначально определённого для изучения ручья. И хоть такое маловероятно, однако имеет право быть. А сейчас Блукач предлагает дотошным читателям стать к лесу задом, а к полевому просвету передом. Всё – тупик! Впереди возвышенность типа невысокой гряды. За ней находится совсем другое болото или запущенный пруд. Соединения между ними водотоком быть никак не может, поскольку течение взбираться на гору не способно ни от одного из видимых водных объектов.
А если сделать пару десятков шагов в сторону, взору предстанет панорама Забоенья, а точнее – черноручская окраина длиннющей веси.
Дело сделано. Исток забоенского ручья если и не определён конкретно, то уточнён определённо для данного времени года. Теперь можно и удобную валежину поискать для основания лесной забегаловки «Пень-колода».
В поисках упавшего хлыста Блукач забрёл в почти безводное сосновое болото и наткнулся на кочки, усеянные серыми мохнатыми соцветиями. Так это же черноголовник!
Вспомнилось детство. Ватагой из Веребок специально ходили в черноголовник на болото, тянущееся вдоль дороги на Площадку возле Минского шоссе – недостроенную станцию технического обслуживания, в войну использованную под сторожевой пункт оккупационных войск. Бродили вокруг кочек, за головки вытаскивая стволы, похожие на зелёную твёрдую проволоку, из корневища, откусывали белый мягкий конец и с аппетитом съедали. Попробовал. Вроде бы вкуса никакого. А тогда казался неимоверной вкуснятиной. Может, сельское население черноголовник обоготворяло как продуктовое подспорье в послевоенную голодуху…
Изо мха торчит много черничника. Листьев нет, а тонкие стволы зелёные, будто только что выросшие. Хорошей заваркой для чая послужат. Надо нарезать.
Ещё в обед столбик термометра перешагнул нулевую отметку и постепенно достиг шести градусов тепла. Солнце греет. Домашний «тормозок» как всегда невообразимо вкусен. Экзотичен чай из черничника, залитого кипятком и настоянного в термосе.
Теперь уже очевидно, что исток ручья заключён в кольцо. Для лучшего понимания сего определения Блукач, не ожидая окончательной закольцовки маршрута, решает забежать вперёд и показать весь путь, тщательно зафиксированный навигатором.
Возвращаться на исходную позицию решил просекой под линией электропередач. Путь, конечно, ухабист, однако всё же более удобен, чем буреломным лесом.
И вдруг озадачился: просека разрезает широкой выемкой явно дорожную насыпь. Присмотрелся. Перебежал от одного среза к другому. И не удержался от громкого восклицания:
- О, мой Перун! Вот так находка!
Это же сенсационное открытие сделал для себя! Ранее знавал лишь в районе райсельхозхимии (теперь таможня) фрагмент строящейся до войны и заброшенной железной дороги Полоцк – Елизово. Следующий обнаружил полтора десятка лет назад за деревней Юшки. А между этими объектами как-то не попадалась насыпь железки. И вот она, под собственными ногами и на той стороне просеки в поле зрения. Это же готовый объект для следующего исследования!
Конечно, исторический объект всякий ягодно-грибной сезон топчут десятки, если не сотни забоенцев и лепельцев. Но ведь они даже не подозревают, что под ними история. А вот сейчас пройдоха Блукач и расскажет вкратце, а после более тщательного изучения подробнее о несостоявшейся железке.
Что такое Полоцк комментировать не надо – всем он известен. А вот про Елизово подавляющее большинство читателей слышит впервые. Так вот – это рабочий посёлок с двухтысячным населением в Осиповичском районе Могилёвской области, сформированный вокруг построенного в 1913 году стеклозавода. Ныне предприятие выпускает стеклотару – банки и бутылки.
Зачем было соединять железкой большой Полоцк с мизерным Елизовом? История о том умалчивает, поэтому прохиндей Блукач выскажет свои соображения.
Полоцк практически не имел железнодорожного сообщения с беларусской столицей, что создавало большие транспортные неудобства. Правда, железнодорожная линия была. Но проходила она через Подсвилье, Крулевщизну, Парафияново, Вилейку, Молодечно. А это всё территория Польши, что составляло определённые неудобства и трудности. И вот советское правительство приняло решение создать железнодорожную линию Полоцк – Елизово, которая должна была проходить прямой наводкой с севера на юг через Борисов, от которого до Минска рукой подать. Однако в 1939 году Западная Беларусь была отвоёвана у Польши, и необходимость в возведении железки Полоцк – Елизово отпала. Стало очевидно, что использовать старую колею выгоднее, чем достраивать новую. Строительство резко прекратилось.
Перед лесной дорогой, пересекающей просеку под ЛЭП и бегущей к броду через ручей, Блукача осенило. Ведь провода опускаются в долину Эссы возле устья забоенского ручья. Он стоял под ними двое суток назад и не решался перебраться через разлитое низовье, чтобы сократить путь к драндулету. Значит, следует сейчас немного спуститься по речному склону и зафиксировать устье с иного ракурса.
Красотища-то какая! После такого видка ноги вмиг донесут до «дранда».
«Да уж, ликбез нонче получился классный, - думал бродяга, на первой передаче перекачивая «дранд» через грязюку в лощине с совсем незначительным ещё одним ручьём.
Находка очередного фрагмента насыпи довоенной недостроенной железки значительно обогатила познания самого шалопута.
Март-2024.
НРАВИТСЯ 6 |
СУПЕР |
ХА-ХА |
УХ ТЫ! |
СОЧУВСТВУЮ |
Лучший комментарий
Васіль Азаронак з Юрмалы:
С Черноручьем много загадок. Это сейчас мы воспринимаем, как само собой разумеющееся, что есть деревня Черноручье при шоссе на Минск. А что там было двести-триста лет назад? Похоже, что местность была непроходимая, а потому мало интересовала королей при разделе княжеской собственности и при отводе земель на продажу. Заинтересованность проявилась, когда открыли Новый Лепель. Местность стала «яблоком раздора» между землевладельцами. Географически этот угол относился к Лукомльской возвышенности, и ею владели одни, а за Эссой и Уллой были полоцкие земли, принадлежавшие другим. По Эссе (тогда Яса, или Еса) проходил рубеж – разделительная черта. Об этом свидетельствует описание, исполненное Василием Низовцовым для царя Грозного в 1563 году. Он вел границу от Точного мха (думается, это крыничка пред современным эсенским мостом), от устья Берещи в сторону Лепеля по воде – по Эссе. Но потом, словно спохватившись, возвращался и говорил, что до Уллы мхами и болотами 30 верст. Предположительно, 30-верстовый отрезок – это та же граница, но сухопутная. Пройти напрямую чрез Черные ручьи к Лепелю было сложно.В Свяде (Слободе) Низовцов помечал «боленских панов», которые относились к Виленскому повету. Судя по всему, их земли простирались до современных Вил и закруглялись на восток по речке Свядице. Думать так «заставляет» административная карта Борисовского повета за 1800 год. В то время Свядским поместьем владели Жабы, и граница их владений показана до рек Береща и Свядица. За Свядицей начиналась «Белорусская губерния», понятно, что образованная после раздела Великого княжества Литовского и Речи Посполитой. Канала, Воловогорского, на этой карте еще нет, но видно устье реки, впадающей в озеро Береща. Она подписана как «Чернонь», и на ней сейчас деревня Черница.Канал обозначен на карте Лепельского уезда за 1810-1816 годы. Участок на водоразделе, в области Чернони, обозначен как «Лепельской». На той же карте, кстати, довольно подробной (составляли землемеры), показана территория к югу от Лепеля, до свядских земель. На ней видим два Черноручья. Одно сразу за границей Лепеля, в одной связке (на одной линии) с Забоеньем и Великим Полем. Второе Черноручье (как застенок) на границе со Свядским поместьем, после «д.Юшки Усоха то ж».Возможно, этим объясняются два ручья: два населенных пункта одного и того же названия. Но когда появились поселения, и кто ими распоряжался? Судя по картам, черноручские земли принадлежали Лепельскому имению, которым с 1633 года владели виленские монахини-бернардинки. Однако парадокс в том, что ни Черноручья, ни Забоенья в перечне населенных пунктов монахинь нет. В том направлении два «Пулсвержа» (Великий, дымов 23, и Малый, дымов 16) и веси: Веребки, Луцище, Городзец, Дворжыще, Жаби и Боровно (самая большая, дымов 40). Это данные Лепельской парафии за 1775 год.Это говорит о том, что Черноручье, Забоенье и Великое Поле появились после 1775 года, и, вполне возможно, что в связи со строительством Березинской водной системы.Однако нельзя исключать и такой момент. Черноручская территория могла быть неопределенной по принадлежности. Уже низовцовские высказывания носили не совсем ясный характер. А более поздний документ – за конец XVIII века, показывает, что местность становилась «яблоком раздора». Виленская матушка Тереза – главная у монахинь-бернардинок, жаловалась в великокняжеский трибунал на территориальные притязания со стороны свядских Жаб и просила установить четкие границы между имениями. Она приводила факты посягательств на церковные земли: жабинцы вылавливали рыбу, косили сено, рубили лес и даже мельницу построили. И тут открывается еще один любопытный факт. На первоначальных, вышеупомянутых, картах не обозначена речка Палевежица, которая стекала из каскада полсвижских озер и впадала в Эссу. Ясно, что между ней и речкой Свядица был промежуток. Но кому он принадлежал?Еще раз обратимся к землемерной карте 1810-1816 годов. На ней виден лес в области Черноручья (это часть Великого бора), болото и непомеченное небольшое озерко. Куда оно девалось?Скорее всего, один из Черных ручьев вытекал оттуда. А на второй указывает озеро Долгое. На карте Долгое расположено как бы по курсу Черного ручья, и тот мог служить ранее для стока озера в Эссу, наряду с Палевежицей. Учитывая, что последний полоцкий воевода, владелец Свяды Теодор Жаба, активно занимался торговлей деревом, то и прибрежные леса мог вырубить и сплавить.Ясно, что черноручская местность после создания Системы подверглась перепрофилированию. Возможно, одним из вариантов устройства связующего канала между Эссой и Уллой была цепь полсвижских озер.Одним словом, после устройства Системы и придания Лепелю городского (уездного) статуса обстановка поменялась кардинально. Через ручьи провели дорогу на Борисов, построили мосты через Палевежицу и Свядицу, соединив со Свядой. Дорогу назвали Борисовским почтовым трактом. Ясно, что заболоченную местность поднимали – засыпали грунтом, и образовались выемки – ямы, которые использовали фашисты для захоронения расстрелянных партизан и евреев. Теперь на том месте стоит памятный обелиск.Но почему ручьи Черные? Вряд ли вода была настолько темной. Дно забоенского песчаное, чистое…На снимке: фрагмент землемерной карты 1810-1816 годов с Черноручьями и "Усохами то ж".
Васіль Азаронак з Юрмалы:
С Черноручьем много загадок. Это сейчас мы воспринимаем, как само собой разумеющееся, что есть деревня Черноручье при шоссе на Минск. А что там было двести-триста лет назад? Похоже, что местность была непроходимая, а потому мало интересовала королей при разделе княжеской собственности и при отводе земель на продажу. Заинтересованность проявилась, когда открыли Новый Лепель. Местность стала «яблоком раздора» между землевладельцами. Географически этот угол относился к Лукомльской возвышенности, и ею владели одни, а за Эссой и Уллой были полоцкие земли, принадлежавшие другим. По Эссе (тогда Яса, или Еса) проходил рубеж – разделительная черта. Об этом свидетельствует описание, исполненное Василием Низовцовым для царя Грозного в 1563 году. Он вел границу от Точного мха (думается, это крыничка пред современным эсенским мостом), от устья Берещи в сторону Лепеля по воде – по Эссе. Но потом, словно спохватившись, возвращался и говорил, что до Уллы мхами и болотами 30 верст. Предположительно, 30-верстовый отрезок – это та же граница, но сухопутная. Пройти напрямую чрез Черные ручьи к Лепелю было сложно.В Свяде (Слободе) Низовцов помечал «боленских панов», которые относились к Виленскому повету. Судя по всему, их земли простирались до современных Вил и закруглялись на восток по речке Свядице. Думать так «заставляет» административная карта Борисовского повета за 1800 год. В то время Свядским поместьем владели Жабы, и граница их владений показана до рек Береща и Свядица. За Свядицей начиналась «Белорусская губерния», понятно, что образованная после раздела Великого княжества Литовского и Речи Посполитой. Канала, Воловогорского, на этой карте еще нет, но видно устье реки, впадающей в озеро Береща. Она подписана как «Чернонь», и на ней сейчас деревня Черница.Канал обозначен на карте Лепельского уезда за 1810-1816 годы. Участок на водоразделе, в области Чернони, обозначен как «Лепельской». На той же карте, кстати, довольно подробной (составляли землемеры), показана территория к югу от Лепеля, до свядских земель. На ней видим два Черноручья. Одно сразу за границей Лепеля, в одной связке (на одной линии) с Забоеньем и Великим Полем. Второе Черноручье (как застенок) на границе со Свядским поместьем, после «д.Юшки Усоха то ж».Возможно, этим объясняются два ручья: два населенных пункта одного и того же названия. Но когда появились поселения, и кто ими распоряжался? Судя по картам, черноручские земли принадлежали Лепельскому имению, которым с 1633 года владели виленские монахини-бернардинки. Однако парадокс в том, что ни Черноручья, ни Забоенья в перечне населенных пунктов монахинь нет. В том направлении два «Пулсвержа» (Великий, дымов 23, и Малый, дымов 16) и веси: Веребки, Луцище, Городзец, Дворжыще, Жаби и Боровно (самая большая, дымов 40). Это данные Лепельской парафии за 1775 год.Это говорит о том, что Черноручье, Забоенье и Великое Поле появились после 1775 года, и, вполне возможно, что в связи со строительством Березинской водной системы.Однако нельзя исключать и такой момент. Черноручская территория могла быть неопределенной по принадлежности. Уже низовцовские высказывания носили не совсем ясный характер. А более поздний документ – за конец XVIII века, показывает, что местность становилась «яблоком раздора». Виленская матушка Тереза – главная у монахинь-бернардинок, жаловалась в великокняжеский трибунал на территориальные притязания со стороны свядских Жаб и просила установить четкие границы между имениями. Она приводила факты посягательств на церковные земли: жабинцы вылавливали рыбу, косили сено, рубили лес и даже мельницу построили. И тут открывается еще один любопытный факт. На первоначальных, вышеупомянутых, картах не обозначена речка Палевежица, которая стекала из каскада полсвижских озер и впадала в Эссу. Ясно, что между ней и речкой Свядица был промежуток. Но кому он принадлежал?Еще раз обратимся к землемерной карте 1810-1816 годов. На ней виден лес в области Черноручья (это часть Великого бора), болото и непомеченное небольшое озерко. Куда оно девалось?Скорее всего, один из Черных ручьев вытекал оттуда. А на второй указывает озеро Долгое. На карте Долгое расположено как бы по курсу Черного ручья, и тот мог служить ранее для стока озера в Эссу, наряду с Палевежицей. Учитывая, что последний полоцкий воевода, владелец Свяды Теодор Жаба, активно занимался торговлей деревом, то и прибрежные леса мог вырубить и сплавить.Ясно, что черноручская местность после создания Системы подверглась перепрофилированию. Возможно, одним из вариантов устройства связующего канала между Эссой и Уллой была цепь полсвижских озер.Одним словом, после устройства Системы и придания Лепелю городского (уездного) статуса обстановка поменялась кардинально. Через ручьи провели дорогу на Борисов, построили мосты через Палевежицу и Свядицу, соединив со Свядой. Дорогу назвали Борисовским почтовым трактом. Ясно, что заболоченную местность поднимали – засыпали грунтом, и образовались выемки – ямы, которые использовали фашисты для захоронения расстрелянных партизан и евреев. Теперь на том месте стоит памятный обелиск.Но почему ручьи Черные? Вряд ли вода была настолько темной. Дно забоенского песчаное, чистое…На снимке: фрагмент землемерной карты 1810-1816 годов с Черноручьями и "Усохами то ж".
Васіль Азаронак з Юрмалы:
Бачыш, колькі ўсяго разнастайнага і незвычайнага можна знайсьці "пад бокам", калі не сядзець у "кануры", а хадзіць па прыродзе. А ці можаш налажыць свае маршруты на карту (землямерную) 1810-1816 гадоў і паказаць, хаця б прыкладна, як цяклі Чорныя ручаі і адкуль пачыналіся? І параўнаць з Лясным, што працякаў па забаенскаму распадку. І абазначыць могілкі - забаенскія і чарнаруцкія, наколькі далёка яны ад тых ручаёў?А "жалезку" пачыналі цягнуць яшчэ ў 20-х гадах былога стагоддзя. У Сталіна быў намер пабудаваць вайсковы аэрадром для самалётаў-знішчальнікаў за Гадзіўляй (Хадзіўляй), у раёне вёскі Велеўшчына. Ужо поле было падрыхтавана. Гэты аэрадром павінен быў завяршыць кругавы ланцуг з бамбадзіровачнага ва Уле, штурмавых пад Полацкам і ў Дражне, разведывацельнага ў Лазавіках. Магчыма, што з гэтай мэтай планавалі пабудаваць туды жалезнадарожную ветку.Але вайна змяніла цэлі. І ўжо Гітлер намячаў злучыць "жалезкай" Круляўшчызну з Віцебскам. Але не здолеў, бо партызаны памяшалі. Удалося яму працягнуць вузкакалейку толькі да Лепля.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, ці ёсць у цябе больш дакладныя звесткі пра недабудаваную чыгунку насып яд якой ты знайшоў? Можа ёсць мапа, на якой пазначана дзе чыгунка павінна была праходзіць?
Несцерка, дакумянтальных звестак няма. Есць толькі ўласныя даследаванні, якія грунтуюцца на паказаннях сведкаў. Вось першае даследаванне:
https://lepelby.net/news2/602
Несцерка, аказваецца, ёсць дакументальныя сведчанні будаўніцтва узгаданай чыгункі. Вось я іх прыводжу ва ўласным даследаванні "Разлив на станции Юшки железной дороги Лепель - Борисов".
С детства знал про строительство железки на Борисов. В 60-х годах мать мне показывала железнодорожную насыпь, которую рассекал старый Борисовский тракт между Вилами и Слободой. Позже видел её между Гадзивлей и Волотовками, чашникским Замошьем Латыголичского сельсовета и рекой Эссой.
Помнится, как мать говорила, что не война остановила стройку. Она прекратилась до нападения друга на друга, то бишь Гитлера на Сталина. Тогда в это не вникал. Уже в изданной музеем книге «Нарысы гісторыі Лепельшчыны» узнал настоящую причину отказа от прокладки железнодорожной линии Полоцк - Лепель - Борисов - Елизово. Вот что о несостоявшейся железке сообщает автор исследования "Железнодорожное строительство на Лепельщине" Татьяна Шлег: «Она должна была стать продолжением меридиальной линии Ленинград - Псков - Идрица - Полоцк. Были начаты работы по возведению насыпи полотна по направлению Лепель - Борисов (следы этого строительства частично сохранились до наших дней). На участке Полоцк - Лепель в строительстве принимали участие подразделения 5-го железнодорожного полка, находящегося в Витебске. Однако с присоединением Западной Белоруссии в 1939 году надобность в этой линии отпала…». Вот где собака зарыта!
https://blisch.by/bzhd-8
Waldemar262, прачытаў пост па спасылцы. Аўтар павярхоўна апісаў будаўніцтва разрозненых чыгунак з Барысава на Лепель і з Полацка на Лепель. А Тацяна Шлег была супрацоўніцай Лепельскага краязнаўчага музею і праводзіла спецыяльнае навуковае даследаванне. Вось яно:
https://blukach.by/post/1246
Несцерка, і табе гэты пост падыдзе, паколькі зацікавіўся забытай і закінутай чыгункай:
https://blukach.by/post/1246
Валацуга, а почему назывался наш Чёрный ручей, Черным? Между Слободой и Гадивлей. Он сейчас зарос до такой степени, что его забыли, а ведь в моем детстве в него даже щуки с Эсы заходили. А черный наверное потому что начинается с торфяников которые за Свиным поселком в Слободе. Мы ещё на переменах в мае бегали в них купаться. Или он начинается с болотца между гадивлянским Макаровым хутором и Свядской Коплановкой? Помнишь по весне по Борку нельзя было пройти из за разлива канавы на третьей Салыковщине, или это все таки Черный ручей, а не канава?
Терентий, усе Чорныя ручаі называюцца так з-за рудой тарфяной вады. Мяне ўжо падштурхнула Люда Крыцкая (Мазго) прагледзець, адкуль пачынаецца Гадзіўлянскі Чорны ручай: са Слабадскіх кар"ераў ці з-за Салыкаўшчыны. Няхай-шка вада спадае. А можа разам пройдземся на Радаўніцу?
У нізоўі Чорны ручай мы называлі выключна Бужынскай канавай, бо перад вусцем ён быў штучна спрамлены. А ля яго жыў дзед Бужынскі з часін існавання зарэчнай Гадзіўлі. Потым пераехаў у Смалярню. Гэта ў яго старую смалярскую халупу перасяліліся выгнаныя з Масквы дысідэнты Галубкіны. Памёр Бужынскі ўжо на маёй памяці.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, дзякуй!
Першы веснавы ядомы грыб - саркасцыфа.
Несцерка, а я вось бадзяюся па лесе, а грыбоў не бачу. Ці з´еў ты яго.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, я знайшоў тры грыбы на зямлі і тры кляшчы на штанах. З трох невялічкіх грыбоў які наедак, а апошнія знаходкі адбілі у мяне ахвоту шукаць грыбы. Грыбы яшчэ маленькія, трэба пачакаць, а тады ісці у лес з рэпелентамі.
Несцерка, на дзіва, сёлетнія кляшчы мяне мінаюць. А ў іншыя гады нават на снегавых прагалінах нападалі.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, я заўважыў што кляшчоў больш там дзе шмат звярынвга калу, ўздоўж звярыных сцежак. Непадалёк ад таго месца, дзе я знайшоў грыбы і кляшчоў, быў абгрызены малады сосняк і пад ім шмат калу ласёў ці аленяў, а на месцы, дзе раслі грыбы, былі сцежкі і кал.
Несцерка, гэта лагічна. Кляшчы, бы тыя вошы ці клапы, тусуюцца там, дзе чуюць кроў.
Несцерка, эти грибы, я так думаю,находили все, кто бродил по лесам вокруг Лепеля. Я их даже срывал и вертел в руках. Очень уж вид у них необычный. Красивые. Помнится, что выраженного грибного запаха у них нет. Тогда я даже не задумывался о их съедобности. Впрочем, даже если бы и знал, брать бы не стал. В плане еды я замшелый консерватор. Например, те же строчки я пробовал только один раз в жизни. Друг уговорил. Под бутылку, естественно. Кстати сказать, фигня полная.
Несцерка, СМК, смарчкоў і страчкоў я шмат каштаваў. Сям´ю прывучыў есці. Аднойчы гатаваныя насіў на працу ў рэдакцыю. Працавала там дзесьці 12-14 супрацоўнікаў. Ніводзін не адмовіўся, кожны пакаштаваў: хто са смакам, а хто і губы скрывішўы.
СМК, гэтыя грыбы, таму што яны падобныя на кубак, яшчэ называюць "кубак эльфа" Смажаная саркасцыфа па смаку падобная на смажаныя лісічкі. Вядома, смак будзе адрознівацца у залежнасці ад таго хто і як гэтыя грыбы прыгатаваў. Смарчкоў шмат я ніколі не знаходзіў, а страчкі збіраў вёдрамі і усе з´ядалі, ніколі не выкінулі.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, я бы губы не кривил и сказал бы что вкусные. Меня так воспитали. Вот например, в понедельник меня пригласили в один пафосный ресторан на день рождения. Именинник расщедрился и заказал много чего вкусного, в том числе и морские гребешки. Принесли. Некоторые тут же вскричали:"Ой, гребешки, гребешки!" Стали есть и нахваливать. Ну, надо же попробовать. Попробовал. Выраженного вкуса нет, но есть можно. Однако я похвалил.
Несцерка, возможно ключевыми являются слова - "как кто приготовил". Те строчки, которые я один раз в жизни ел, были просто отварены и пожарены. Но моя любимая грибная жаренка, это когда в ней всё, что в лесу нашли. И чтобы побольше молоденьких сыроежек.
СМК, тактычна і правільна ты зацэньваеш пачастункі. Так лічу. Але напісаў і падумаў: а ці так я раблю? Сядзеў і думаў. Потым рашыў: мусіць раблю так, як тактычна і правільна. Мусіць, бываюць і выключэнні...
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, добавлю только, что тактичность должны соблюдать не только те, кого угощают, но и те, кто угощает. Люто ненавижу ситуации, когда кто то аккуратно отказывается, а ему едва ли не в горло запихивают! Да ещё и обвиняют в неуважении к угощающему.
СМК, я таксама. Быў выпадак, калі я наадрэз адмаўляўся ад гарэлкі на вялікім банкеце. А сусед трапіўся чужак-п"янтос. Свае мяне разумеюць, не чапляюцца, а ён бясконца налівае. Я і пад стол выліваў, і іншаму суседу аддаваў, і вадой гарэлку заменьваў - няма паратунку. З-за гэтага раней часу ўцёк з гулянкі. Затое падбухторшчыка на ўсё жыццё запомніў.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, ну, это фигня. А вот тебе ситуация. Воскресенье, дело к обеду, я езжу по Лепелю со своими делами. Одно из них - заехать к подруге жены и передать какой-то пакет. Заезжаю. Отдал пакет. Спасибо-спасибо. Только я назад к калитке, тут же предложение от хозяйки-у неё в гостях сын с семьёй и они варят клецки. Поэтому надо поесть с ними. Вежливо отказываюсь. "Ты что, это же клецки! Не любишь клецки". Отвечаю, что люблю, но я, во первых, тороплюсь, а во вторых у меня совсем другие планы. "Да ты что?! Клецки вкусные, мясо нам из деревни привезли, свежатина!" Объясняю - через час я иду в баню, а перед баней я никогда не ем. Кроме того, сразу после бани я жарю шашлыки,потому как у меня самого гости. Мясо с утра замариновал, сестра вот-вот приедет на дизеле из Орши. Казалось бы, что непонятного? Так нет же, шла за мной до самой машины и повторяла как заклинание, что клецки вкусные, что она пригласила от души, что ей даже обидно и т. п. Уже возле машины я не выдержал и повысив тон спросил - "Ты вообще меня слышала?! Я три (!!!) раза вежливо отказался! Уже всё объяснил! Что ж ты понять то не можешь элементарного!?" Сел в машину и уехал. И что ж ты думаешь? Через какое то время я узнаю, что я, оказывается, редкая свинья, что обидел эту подругу, что слишком гонорливый, чтоб покушать с простыми, добрыми, радушными и хлебосольными людьми. Вот так, ни больше, ни меньше...
А с подстрекателями выпить я сталкивался множество раз. Основных два типа. Первый - это пьяницы, которым нужно побыстрее набраться, но в компании при людях один же пить не будешь. Алкаши то они алкаши, но нормы элементарного приличия знают. Вот они и гонят всех остальных и бдительно следят, чтобы все с ними бухали. Второй тип-это просто неумные люди. Когда случается два в одном, вообще туши свет! Вот у тебя тогда был именно такой случай.
СМК, наконт сяброўкі жонкі скажу так: празмерная надаедлівасць я яе боку - трэба было запрасіць на клёцкі максімум два разы, паказушна ўздыхнуць і мірна развітацца.
У маім выпадку на банкеце атрымалася менавіта два ў адным: п"яніца і адначасова тупіндзяй быў сусед па застоллі.
Блукач ВАЛАЦУЖНЫ, вот и я считаю, что предлагать что либо можно не более двух раз. Потому как вначале человек может отказаться подумав, что предлагают из вежливости,но не искренне. Значит нужно повторить. А больше двух раз я даже красивым женщинам не предлагаю.
СМК, класная ў цябе логіка наконт двух разоў. Цалкам яе падтрымліваю. Хоць здаралася, што прапаноўваў і больш.