В осеннюю пургу - вдоль Глинницы

Предпоследний день октября. С утра - мороз в четыре градуса. Самая подходящая погода для путешествия по болотистой местности. Еще нет и девяти часов, а я уже стою возле военного городка Заслоново в месте слияния речки Глинница с Уллой. Путь мой лежит к истоку речки-невелички - озеру Черцы. Заранее прокатил курвиметр по карте-километровке - всего каких-то восемь километр. Но я то не новичок в этом деле. Заранее знаю, как они дадутся. Тем более, что в Заслоново снег не просто пошел, а повалил хлопьями на уже толстый белый слой, покрывший землю накануне.

Опасный из-за бокового наклона металлический мосток переброшен через Глинницу в сотне метров от устья. Под ним мелко, черное дно видно. Далее - осоковое болото. Тропка выводит на озимое поле. Пересекаю песчаный карьер, заасфальтированную дорогу Заслоново - Лепель, схожу с дороги в Горки на край полевой возвышенности и только тогда вновь вижу в широкой лощине-долине извилистую полоску небольших деревьев и кустарника - Глинница. Такой круг сделал, а заслоновские пятиэтажки все еще видны. А впереди между голыми сучьями лиственных деревьев сквозь пелену снега и туман невыразительно проявляется синева глади озера Городенецкое и панорама длинной деревни Городенец. Водоем обследовал несколько дней назад, поэтому меня интересует исключительно Глинница, которая в него впадает и с противоположной стороны вытекает. К ней спускаюсь с заозерного поля там, где восходил на склон речной долины при штурме озерной котловины. По снегу да пожухлым зарослям крапивы, переплетенным лианами хмеля, продвигаться сложно. Даже падать приходится несколько раз. Но жаловаться нечего, коль взялся за гуж.

Ущельеобразную долину Глинницы заселил корявый ольховый лес. По нему русло петляет из стороны в сторону. Часто попадаются бобровые плотины, родниковые притоки. Вот один справа по ходу, не перейти. Вырубаю ореховый кол, иначе идти вдоль опасно. Перебираюсь на вторую сторону прыжками на островок и с него. Возвращаюсь. Глинницу перехожу в сапогах. Дно каменистое. И… пускаю в полет многоэтажный мат - к Городенецкому возвратился. Проклинаю себя, что не обратил внимания на направление течения - нужно было идти против него, а шел последние полчаса по ходу его. Такая непростительная оплошность стоила мне часа потерянного времени и нескольких километров тяжелого бездорожья.

Возвращаюсь к тому же островку теми же двухметровыми камышовыми джунглями. Выручает кол в роли щупа - не дает сломать ногу в бобровых канавах. И вовсе не приток это, а сама Глинница резко меняет направление на перпендикулярное. Вон и железнодорожная насыпь, из-под которой должна вырываться сузившаяся, совсем заросшая осокой и камышом речка.

Как не хочется слазить с твердой насыпи, но тогда не будет выполнена задача - пройти вдоль Глинницы. А она делает большое кольцо в сторону Горок и направляется к Глиннице - своей тезке деревне. Вместе с жилыми и пустующими хатами, дачами в ней сохраняется 14 построек. Прописано 10 человек. Самая старая аборигенка - 63-летняя Лидия Семенько. Она рассказывает о прошлом Глинницы.

Мелиорировали реку от Черцев до деревни Глинница на рубеже 70-х годов. Водоток сразу обмелел, не стал разливаться, исчезла рыба, которой ее отец Василь Детко круглый год кормил голодную на колхозных заработках семью. Теперь только щуки в весенний нерест иногда курсируют по Глиннице.

И правда, к дороге Городчевичи - Горки Глинница подходит каналом, со временем превратившимся в мелкую, заросшую травой канаву. Проложена она краем поля, в конце его исчезает в густом смешанном лесу. Летом берегом не продрался бы сквозь заросли крапивы, скрывающие бобровые завалы и норы, топкиеродниковые ручьи. Но и на мороз мой расчет не удался - не достал он до раскисшей земли сквозь толстый слой снега. А его все добавляется, за ворот течет растаявшими ручейками. Одежда мокрая не столько от него, сколько от пота. А конца края заболоченному вековому лесу не видно.

Впервые обедать сажусь на поваленное бобром дерево, не разжигая огня - не до него, поскорее бы перекусить да выбраться на поле.

Наконец забрезжил просвет безлесья. Но путь преградил перпендикулярный канал-приток. Пошел вверх. Перебрался по метровой вышины бобровой плотине. Белое поле безбрежное. Снова каналы - прямо, направо и налево. Какой из них Глинница? Принимаю нейтральное решение - прямо. Вот и дорожная насыпь впереди. Канал уходит дальше, а я кручусь в нерешительности - в какую сторону идти гравийкой. Направо - только снежная мгла. Налево - очертания панорамы какой-то деревни. Понимаю, что пошел не тем каналом. Но Юндиловка или Городчевичи вдалеке? Если последние - до Черцев придется идти дорогой еще километров пять, от Юндиловки - два. А ноги еле переставляются. С замиранием сердца приближаюсь к дорожному знаку. Что же на нем написано? До рези в глазах всматриваюсь. Юндиловка! Значит, Глинницей был левый канал. И нахожу ее уже возле Черцев. К Оршанке подходит ровным, почти безводным каналом, а по обратную сторону шоссе не видно ни воды, ни канала - до самого озера непроглядные камышовые заросли.

Ваўчок ВАЛАЦУЖНЫ (валадар ШУШКЕВІЧ). ЛЕПЕЛЬ. 1913 год.