15. Давыдова Зинаида. БОРЬБА С ПЕРЕМЕННЫМ УСПЕХОМ (26)

Родилась в 1929 году в деревне Замошье Лепельского района. Войну провела на оккупированной территории. Работала в колхозе. Живёт в Замошье Чашникского района.

*   *   *

Партизаны долго стояли в Замошье - кирилловцы и леоновцы. У нас в доме размещались четыре разведчика, не знаю только, из какой бригады. Были у них девушки-связные из Латыгово, Рудного и Разрывки.

Приходили трое связных одновремённо. Одна ложилась спать отдельно. А между двумя другими размещался партизан. Мы же, дети, на печь забирались, чтобы процесс любви наблюдать. Притаимся, а наши поднадзорные не спят, но и не влюбляются, всю ночь разговаривают о том, как на разведку в Борисов ходили. А может мне так кажется, а на самом деле это мы засыпали, а ожидаемые нами действа происходили во время нашего сна.

Долго квартировали в Замошье партизаны. Всю зиму немцы их не трогали. Почему, не понимаю, ведь знали о партизанском постое.

Но однажды бой всё же состоялся. Немцы тогда укрепились в урочище Городок, окопы там до этого времени сохранились.

Враги пошли в наступление - были вооружены лучше партизан и численное преимущество в живой силе имели. Убили тогда партизанку Шуру из Сенно, она в Поселке (так именуется отдаленная часть Замошья) с братом Кириллом квартировала. До сего времени перед моими глазами стоит её вязанка. Везут, значит, убитую Шуру на телеге, а ботинки мотаются из стороны в сторону. Кирилл убивается по сестре. А красивый высокий командир с усиками отрешённо смотрит на бездыханное тело и слова сказать не может - ухажёр Шуры он.

В том бою погиб нерусский партизан Жура и ещё один, имени не знаю. Всех троих отвезли на подводе в Терешки и там похоронили. А немцы одержали победу и ушли из Замошья. Партизаны продолжили постой.

Около реки Эсы замошане окопы копали - партизаны заставляли. Впрочем, никто и не отказывался - то ли это почётной обязанностью считалось, то ли из боязни воспротивиться. Тогда ещё мост через Эсу не взорван был. За ним в лесу хутор Бобровки стоял. До войны там сплавщики леса надолго останавливались вместе с лошадьми, а в войну партизанское поселение было.

Совсем осмелели лесные воины от вольготной деревенской жизни. Ходили по округе, не опасаясь. Такая беспечность многих сгубила. Однажды немцы одним ударом выбили партизан из Посёлка и устроили засаду в панском сарае, на самой окраине. Дождались-таки партизан из отряда Бати, которые смело возвращались с задания к своим, не зная, что деревня уже в руках врага. Все до единого сложили головы, не успев даже отпор оказать.

Партизаны и немцы Замошьем овладевали с переменным успехом. Когда партизаны станут хозяевами, людей не трогают. А вот если немцы завладеют деревней, начинают искать связанных с лесными воинами сельчан. Вычислили каким-то образом моего дядю Марка, брата мамы. А дело было так.

До войны Марк Кульга был председателем колхоза в Замошье. Остался на оккупированной территории. В партизаны не пошёл, но собирал по приказу партизан продукты и одежду. Однажды с Лепеля к нему приехал представитель оккупационной власти по фамилии, кажется, Лейченко. После долгого разговора он уехал. Спустя несколько дней арестовывать дядю Марка пришли несколько немцев и полицаев. Приказали собираться. Марк начал закуривать. Тогда один полицай и говорит:

- Оставь хоть портсигар сыну.

Отнял его и бросил малому Володе, моему двоюродному брату.

Вместе с дядей арестовали и Романовского из Стайчевки. Увезли их на подводе. Перед тем подожгли хату Романовского, а дядину не стали предавать огню, поскольку по соседству жил староста деревни Мартин Бабаед. Старостой его назначили не за поддержку нового порядка, а потому, что он в Первую мировую войну был в немецком плену и немного знал язык. Так вот, побоялись, что огонь перекинется с дядиного двора на строения Мартина. Но впоследствии хату Марка всё же сожгли. Говорили, что поджигал её брат замошанки Зоси, полицай.

А Марка Кульгу посадили в лепельскую тюрьму, выбивали признание, где партизаны. Жена к нему ходила. Увидела мужа чёрного, будто головня, от побоев, с выбитыми зубами. Потом его расстреляли вместе с евреями возле Черноручья.

Несколько замошских парней мобилизовали в полицию. Служили они в Лепеле. Среди них был Женька Шамшурок. Так он партизанам помогал. Много оружия передал. Всё же немцы разнюхали про связь Женьки. Но тот вовремя успел уйти в лес.

В последнюю блокаду мы сидели в лесу, поскольку Аношки и Замошье заняли немцы. Они контролировали Борисовский большак так, что невозможно было пересечь его. Партизаны приходили к дядьке Мине и просили перевести тайными тропами через охраняемую дорогу. Получалось успешно. Но однажды два незнакомых партизана решили самостоятельно перейти стародавний шлях, видимо, не знали о миссии Мины, поэтому и не попросили помощи. Застрелили их и оставили лежать на месте гибели. Хоронили бедолаг замошане, тайно. Один был в кожаной тужурке. В её кармане обнаружили записку с информацией, что её обладатель - Семён Цепцура. Тужурку отдали местному сироте Карбаньке, а трупы закрутили в одеяло и закопали.

Записано в 2012 году.