134. «СЧАСТЛИВАЯ» ЖИЗНЬ КАРСАЩИНЫ. Кривко Валентина (93)

 Родилась в 1945 году в деревне Карсащина Лепельского района. Работала в строительной бригаде совхоза «Волосовичи», химчистке Лепельского комбината бытового обслуживания. Живёт в Лепеле.

  Это в паспорте записано, что я родилась в Карсащине. На самом деле было не совсем так. В стороне от Карсащины стояло имение панов Стефановских вместе с хозяйственным постройками и жильём для обслуги. Весь тот жилищно-хозяйственный комплекс назывался фольварком Вацлавово. Вот там я впервые увидела мир и именно в панском доме. Конечно, в 1945 году панов там и в помине не было. Однако Вацлавово было. Но обо всём по порядку.

 После таинственного убийства мужа имением заправляла пани Стефания Стефановская, в девичестве Зацвилиховская. Мой дед Франц Жакович был у неё управляющим. Рассказывал, что землевладелица была бедная - не приносило доходов имение. Из всех сил старалась рассчитать наёмных работников, но из-за неимения средств постоянно затягивала денежные выплаты, стараясь компенсировать их натуроплатой, что не всех удовлетворяло.

 После революции обнаглевшие бандиты начали в открытую требовать у Стефановской денег, издеваться, и она сбежала, бросив всё, что нельзя было увезти на возу. В панском доме осталась хозяйничать служанка Кастуся, которая на самом деле была родной племянницей Стефании. Всем было известно, что настоящим отцом Кастуси был волосовичский пан Казимир Зацвилиховский, родной брат Стефании Стефановской.

 После бегства пани её служанке-племяннице Кастусе стало невмоготу одной занимать огромный панский дом, и она вышла замуж в Карсащину за крестьянина Ивана Скарупо. Панский дом сначала стоял пустой, потом в нём открыли Карсащинскую начальную школу. После по соседству с классами поселились люди. Но это всё было до меня. В моей памяти сохранился лишь длинный коридор, в одном конце которого была то ли квартира, то ли всего лишь комната Буевичей, а противоположную часть здания занимала наша семья. Мы, малые Жаковичи и Буевичи, собирались разом и сломя голову носились по коридору. А в 1949 году нас выгнали, чтобы перевезти вацлавовский дворец под клуб в Волосовичи. Не знаю, как реагировали на выселение жильцы, но, думаю, приняли приказ без особого энтузиазма, ведь взамен ничего не предложили. Мы купили себе хату в Карсащине. Не знаю, куда подевалась старая Буевичиха, муж которой умер до выселения.

 Переселялись мы в Карсащину накануне Рождества в конце 1949 года. Меня посадили в водружённую на телегу бочку, накрыли одеялом, поскольку одежонка была плохенькая. А запомнился мне тот вечер скорее не переселением, а праздничным торжеством сельской молодёжи. Нарядно одетые люди танцевали, перебрасывали через хаты сапоги, носили от хаты к хате дрова, ломали заборы.

 В первый класс я пошла в школу, которая размещалась в хате учителя Леонида Скарупо. Начальное обучение тогда продолжалось четыре года. В пятый класс пришлось ежедневно добираться в Веселово, располагавшееся в четырёх километрах от Карсащины. И так до окончания восьми классов. На этом моё образование окончилось, поскольку родители были в возрасте, пенсию получали маленькую, и мне пришлось пойти работать.

 Устроилась в строительную бригаду совхоза «Волосовичи». Ежедневно проходила семь километров на работу и столько обратно домой. И так до 1965 года, когда в 20-летнем возрасте вышла замуж за Владимира Кривко из Реутполья. Но не я к нему переехала, а он пришёл в примаки. Пять лет жили вместе с моими родителями. Но виделись они мало, поскольку муж работал на тракторе в Новых Волосовичах от темна до темна. Отношения у них были нормальными. Мои родители были очень культурными людьми и зятя уважали. Он и по сегодняшний день хорошим словом вспоминает тёщу.

 Пока жили с родителями, поставили себе сруб в деревне, а потом перевезли в город на улицу 3-ю Залинейную. Через два года умер папа, а маму мы забрали к себе. Но у нас она жила мало - больше у дочерей в Минске (три сына и четыре дочки у неё было).

 Муж до пенсии работал трактористом на ремзаводе, я - в химчистке.

 Но это так, к слову. Возвращаюсь к Карсащине. Когда мы выезжали в 1970 году, там уже мало людей оставалось. Начальную школу закрыли по причине отсутствия учеников, а здание перевезли в Реутполье и там в нём стали учить детей из окрестных деревень, в которых нецелесообразно стало содержать собственные школы. Вроде бы постепенно кто-то выезжал, кто-то умирал. А потом вдруг раз, и не стало деревни. Последними оставались Кирплевские. Может, года два они пожили, потом хозяин Владимир Петрович умер, а его жену Марию забрала дочка. И по сей день живёт последняя жительница Карсащины, кажется, в Свече. А в Лепеле ещё живёт сестра Марии Кирплевской, Люся, которая раньше нас переехала из Карсащины в Лепель. Замужем она не была. Сама купила дом в городе, чтобы не гнуть спину на деревенской работе в одиночестве. Дом тот находится по улице Советской напротив городского рынка, ворота в ворота.

 Почему первой из окружающих деревень исчезла Карсащина? Да нет, первым было Воболочье или, как пишут, Оболочье. Карсащина второй развалилась. Однако ненамного её пережили и Реутполье с Волотовками. Стайск с Краснолучкой и Ковалевичами еле держатся. И Веселово со Старыми Волосовичами не твёрдо стоят. Дольше других продержатся большие Новые Волосовичи, но и они не вечны. Причина исчезновения сельских населённых пунктов одна: людей лишили права собственности на землю. А кому хочется на ней трудиться наёмником?

 Издевательством звучало новое название деревни, а теперь смешно смотрится обозначенное на карте урочище: Счастливая Жизнь. Врагу не пожелаешь такого счастья.

Записано в 2014 году.