140. ПРО ОСТРОВ, «ЖИГУЛИ», АТОМНЫЕ БОМБЫ И ШПИОНОВ. Лаптев Андрей (98)

 Родился в 1924 году в деревне Горелое Бегомльского района Минской области. Воевал в партизанах, на фронте. Работал инструктором Бегомльского райисполкома, вторым секретарём райкома комсомола, секретарём комсомольской организации, начальником цеха военного комбината в режимном городе Томской области. Живёт в Лепеле. 

 Я теперь дважды в год отдыхаю на Ксендзовом острове в пансионате «ЛОДЭ». Такой недельный отдых всем ветеранам войны Лепельского, Ушачского и Чашникского районов организовывает медицинская компания «ЛОДЭ». К этому месту привык. Природа на острове мне нравится. Здесь есть всё: и городская цивилизация, и зоопарк, и сельское поле, и боровой лес, и береговые кустарники, и внутренне озеро, уровень воды в котором выше, чем в окружающем Лепельском водохранилище. Всё это я с удовольствием снова и снова открываю для себя при всяком заезде на Ксендзов остров, хотя изучил его задолго до обоснования там пансионата «ЛОДЭ».

 Я уже был на пенсии, когда на Ксендзовом острове летом располагался пионерский лагерь. Место здесь настолько много, что хватало не только для организации отдыха детям, но и находилась пасека, по центру сеяли зерновые культуры.

 Всегда любил посидеть на берегу с удочкой, не бросаю это увлекательное занятие и сейчас. А когда был помоложе, была у меня резиновая лодка. С ней часто посещал Ксендзов остров. Приеду на «Жигулях», накачаю лодку и на день плыву на своё любимое рыбное место. Рыбу ужу и звонкий детский гомон слушаю, который разносится над водной гладью на многие километры. И в пионерский лагерь заезжал ради интереса. Пропускали, шлагбаума не было. Три месяца дети отдыхали, а в остальное время женщина-сторож охраняла деревянные домики. Турбаза Витебского технологического института их заняла уже после ликвидации пионерлагеря. Ну, а потом директор медицинской компании «ЛОДЭ» Владимир Горбачёв организовал здесь оздоровительный пансионат. Как я ещё могу характеризовать его деятельность, если постоянно отдыхаю здесь бесплатно вместе с сопровождающей меня женой? Естественно, исключительно положительно.

 Хочу слово за своего «жигулёнка» первой модели замолвить. На нём 15 лет ездил и никуда не заглядывал. Лишь аккумулятор и колёса менял. Так аккумулятор восемь лет служил, лишь выпрямителем подзаряжал. Во какие вещи раньше были! Своим ходом из Сибири пригнал. А уж поездил по Лепельщине, так и сказать не могу сколько. Всё на рыбалку, в лес да по бездорожью. Потом соржавел, и сыну отдал. Он его в Минск согнал. Взамен купили «Опель-Кадет».

 В режимном городе по городу гонял. За город выезжал, хотя это было несколько проблематично. Через 100 метров часовые стояли. Проволока под током ограждением служила. Комбинат назывался Сибирским химическим. А на самом деле был это завод атомных бомб. На нём были объекты: первый, второй,.. пятый и т.д. На одном жидкое топливо для ракет выпускали, на втором обогащали урановую руду. Стены свинцовых труб были 70-сантиметровой толщины, ещё вдобавок и метровым слоем кирпича обложены. Аппаратчики через датчики наблюдали за ходом технологического процесса. Но это видели лишь те, кто непосредственно на том месте работал. Весь персонал строго допускался лишь на свой объект.

 45 лет этот завод работал в городе Томск-7, километрах в 25 севернее областного центра Томска. А теперь и в газетах, и на картах Томск-7 называется городом Северском. Сибирский химический комбинат под давлением «янков» был закрыт последним в Советским Союзе из предприятий, производящих атомное оружие. И хоть оно в Северске больше не выпускается, город по-прежнему находится за колючей проволокой.

 Моей жены брат там был заместителем главного инженера атомного реактора. А я всего лишь занимал скромную должность начальника цеха. Работая на атомном предприятии, знал лишь продукцию своего цеха. Это уже после закрытия комбината в 1985 году жены брат прислал мне альбом, в котором помещены биографии и снимки знаменитых атомщиков Советского Союза, заправлявших в Томске-7.

 Теперь атомное оружие открыто не производят нигде в мире. Ни в России, ни в Америке. Строго учтены все ядерные боеголовки. Их количество контролирует международная комиссия.

 Это правильно. Это хорошо. Ведь в одном Советском Союзе было столько ядерного оружия, что можно было дважды уничтожить весь мир. И, пусть немного поменьше, было в Америке. Даже бывший премьер-министр России Примаков признавал, что в будущей войне победителей не будет, все стороны останутся побеждёнными. В смысле, ничего живого не останется. Ракета шесть тысяч километров от Америки к нам летит 42 минуты. Это засекает локатор в Красноярске, и мы посылаем ракеты в ответ. Американцы нас уничтожают, а мы их уничтожаем.

 Сорок дней мне довелось быть на атомной электростанции в городе Обнинске Калужской области. Город имени Курчатова назывался. Имел 17 научно-исследовательских институтов атомного оружия. Теперь это уже не секрет – весь заинтересованный мир знает о том. Что сами рассекретили, что шпионы разведали.

 А шпионаж был развит и в Томске-7. Шпионы метров за двести от колючей проволоки под током поверх неё забрасывали на территорию предприятия датчик. Лежит он неприметно в траве и передаёт всё, что где стучит, щёлкает, долбит. А потом звуки расшифровывают и определяют технологический процесс.

 Приехала на Сибирский химический комбинат американская делегация. По договоренности, коль пропустили. Зашли в один кабинет, спросили разрешения закурить, разобрали сигареты, а пачку в урну выбросили. Ушли. А директор задержал сопровождающих и говорит:

 - Всё им покажите, только в тот цех не пускайте.

 А датчик в сигаретной пачке из урны всё передал делегации. В конце осмотра американцы и задают вопрос сопровождающим:

 - А почему вы нам тот цех не показали?

 Попыкали-помыкали сопровождающие, а пришлось вести заокеанских гостей туда, что показывать им меньше всего хотело заводоуправление.

Записано в 2015 году.