238. РОТАНЫ УБИВАЮТ СОСНОВСКОЕ. Гридюшко Виталий

 Родился в 1946 году в деревне Свяда Лепельского района. Работал обкатчиком тракторов, слесарем по ремонту гидроаппаратуры, комплектовщиком в Лепельском районном объединении «Сельхозтехника», конюхом-возчиком на предприятии «Общепит» Лепельского райпо. Живёт в Лепеле.

 Устная память, которая умирает вместе с её носителем, обязательно должна приобретать письменную форму, чтобы донести её в таком виде до будущих поколений. Ведь история, природа, ландшафт меняются на глазах. Для примера расскажу о пригородном озере, которое считается безымянным, хотя на стародавних картах обозначено как Сосновское. Из каких соображений водоём получил такое название непонятно - в обозримых околицах виднеется всего несколько отдельно стоячих молодых сосёнок. Скорее всего, здесь замешан какой-нибудь род Сосновских.

 Теперь к водоёму никто и не подходит. И не потому, что он безрыбный, а из-за качающихся и проседающих берегов, таящих в себе очевидную опасность. Но так было не всегда. Два десятка лет тому назад я на Сосновском успешно ловил на удочку приличных карасей. Да и не только я один. Вот про озеро тех времён и хочу рассказать, ведь уже теперешним поколением мои воспоминания будут восприниматься как диво дивное.

 Параметры неприступного Сосновского можно измерить только по льду. Длина 145 шагов, ширина 79. Подвязанный к шпагату груз в центре озера нащупывает дно на глубине 6,4 метра.

  От окраины города до Сосновского полтора километра. Находится оно слева от дороги в Великий Полсвиж за Полсвижским кладбищем. Но с асфальта, не зная, что там находится водоём, водной поверхности можно и не увидеть. Мешают непроходимые прибрежные заросли лозы, осоки, камыша, тростника. Они и трясущаяся почва под ними свидетельствуют о значительно больших размерах Сосновского в древности.

 Лет двадцать назад рыбалить на Сосновское ездил на велосипеде. Но после того, как у Сергея Немцова оставленный перед трясиной велик украли, стал ходить пешком. Сворачивал перед кладбищем с дороги, и шёл хоть к левому, хоть к правому берегу. Левый был более неприступен и труднопроходим, поэтому «штатные» рыболовы из микрорайона Сельхозтехника Сергей Немцов, Сергей Расторгуев и я отдавали предпочтение правому. Правда, проходимым он был лишь условно. На выступающую из воды осоку набросали сучьев, палок, получилась гребля. Но по ней нужно было идти осторожно, утопая в грязь по колено, а то и выше. Шаг в сторону был опасен, свидетельством чему послужил конкретный случай.

 Моя жена Галя вздумала принести мне завтрак на озеро, поскольку начинать рыбалку нужно было до восхода солнца, после чего клёв прекращался и возобновлялся только поздним вечером. Подход к берегу она определила по прогалине в осоке на месте гребли. На средине тропы ступила в сторону, и трясина начала затягивать её. Ухватиться было не за что. Начала кричать. Сопровождающая её овчарка Принц обнюхивала тонущую, но как только она пробовала ухватить её за лапу, отбегала в сторону.

 Сидя на самом водном урезе с удочкой, я услышал вопли о помощи. Причину их понял сразу и бросился на голос. Галя была уже в трясине выше пояса. С трудом вытащил. Отругал её за опрометчивое решение подойти к опасному озеру, а Принца - за неумение спасать хозяйку.

 Сам берег на водном урезе был не так опасен. Его укрепляли корневища лозовых кустов так, что почва даже в воду не опускалась. Рыболовы натаскали палок, досок, даже двери кто-то приволок. Можно было пристроиться так, чтобы удить сидя. Большая глубина начиналась сразу от берега. Ловились исключительно караси. Я приходил всегда с пятилитровым ведром, чтобы можно было присесть на него. Так вот однажды до краёв наполнил его рыбой. Конечно, настолько повезло всего один раз, но совсем без улова практически не возвращался.

 Комары докучали до невозможности, а ещё больше - мошки. Приходилось часто мазаться репеллентом. И неправа литература для рыболовов, утверждающая, что попавший с пальцев на червяка ядохимикат отпугивает и рыбу. После применения спецсредства караси как ловились до того, так продолжали ловиться и после.

 Про рыбалку на Сосновском в более ранние времена не знаю, поскольку был равнодушен к ней. Тяга к ужению появилась лишь тогда, когда услышал про карасей на Сосновском. Несколько сезонов они ловились успешно, а потом вдруг начала клевать мелкая сорная рыбёшка ротан. У неё огромная голова и широкий рот. Говорили, что икру чужака из других малых водоёмов занесли птицы. Так вот, с появлением ротанов клёв карасей начал стремительно ослабевать и, в конце концов, прекратился. Каким образом сорные карлики победили больших особей, можно сказать, промысловой рыбы, никто не знает.

 Я сам не видел, но слышал, что на лепельской стороне Сосновского поселились бобры. Но на популяцию карасей они никак не могли повлиять, поскольку рыбой не питаются. Поэтому будет неправильно винить этих древесных вредителей.

 Поскольку карась не стал браться, рыболовы перестали ходить на озеро. Сначала левый берег полностью зарос прибрежной растительностью, в которой затерялась примитивная гребля. С правой стороны ещё пробовали подходить к Сосновскому. Но потом и там спрятанные в воде и грязи примитивные мостки замаскировались.

 Ситуация с Сосновским свидетельствует, что не только человеческая деятельность губит природу, а губит её ещё и людская бездеятельность. Продолжали бы ходить к озеру рыболовы, оно продолжало бы жить. А так Сосновское превращается в трясинное болото. Хорошо, если водоём продержится сотню лет.

Записано в 2014 году.