287. ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА! Дудина (Прусская) Зинаида

 Родилась в 1936 году в лепельской деревне Рудне.Работала хлебопёком на хлебозаводе, на разных работах в колхозе. Живёт в Черноручье.

  После войны я вырвалась из голодной Рудни в идеал цивилизации по тем возможностям – Лепель. Но вырвалась лишь работать, а жить практически продолжала в Рудне, ежедневно добираясь на работу и с работы пешком. Расстояние между деревней и городом составляло полтора десятка километров. Но и это считалось неимоверным прогрессом, поскольку в колхозе за работу вообще не платили, и любая малооплатная работа на производстве считалась неимоверным благом. Однако зимой становилась на постой у горожан.

 Взяли меня ученицей на хлебозавод сроком на шесть месяцев. Но проучилась всего два – перевели на самостоятельную работу. Тогда такой скачок называли «переводом в люди». Работала на разных работах. Была и тестомесом, и возле весов всякие там булочки формировала. В общем, была мастером по хлебопечению.

 Работа и определила мою дальнейшую жизнь. Дело в том, что ходила я в хлебопекарню через Забоенье. Несколько дней тамошнее поле пахал один и тот же трактор. Однажды он останавливается, на землю соскакивает тракторист, походит.

 - Здравствуйте, - говорит.

 - Здрасте, - отвечаю.

 Далее пошли расспросы: куда иду, где работаю? Отвечала где серьёзно, где отшучивалась. Назавтра знакомство продолжилось. Был это тракторист Иван Дудин из Черноручья. В 1954-м он стал моим мужем на всю жизнь.

 Иван на войне был иссечён осколками. Поначалу хирурги их вырезали, но потом отказались. Так и осталось железо в теле. Шариками качалось. Было больно. В знак доказательства давал корреспондентам всех мастей и просто зевакам щупать себя. Удивлялись. А он продолжал работать на тракторе…

 Неэтично теперь обвинять хирургов, что не захотели всё тело очистить от осколков. Его ведь тогда обследовали и заключили, что оперировать опасно, лучше не браться за неуверенное и ненадёжное хирургическое вмешательство. Десятки лет всё было относительно нормально. Лишь в старости осколки внутрь пошли. А они ведь сидели и в голове. С ума муж, конечно, от этого не сошёл, но стал забываться. Мог сознательно пойти по грибы в знакомый лес и там вдруг заблудиться. Случайные грибники объясняли обратную дорогу. Однажды пошли за малиной. Собирали нормально, а как домой возвращаться, он направляется в обратную сторону.

 - Папа, куда ты? – спрашивает дочка Валя.

 - Как куда? – не понимает вопроса. – Домой.

 После короткого наставления спохватывается:

 - Надо же так закрутиться!

 52 года прожили мы с Иваном душа в душу. Он был старше меня на девять лет, ранен. Вот и осталась одна. Всё прошло. А жизнь теперь – само, что пожить. Я живу и не могу выразить, как я рада. Единственная горесть – нет рядом Ивана. Но такова судьба выпала на нашу долю: когда было неимоверно тяжело, мы были вместе и представить не могли, что в старости наступит такое облегчение. Захватил его и Иван. Вместе радовались счастливой старости. Теперь радуюсь сама, насколько это возможно без любимого мужа. Молодые такого не понимают, поскольку не знали настоящего горя и страданий. Они вообще не понимают жизни стариков, считая нас ненужным балластом в обществе, зачерствевшими от прожитых лет. А я ведь чувствую себя молодой. Молодая я! Если не телом, то душой уж точно. Это когда в зеркало не смотрю на себя. А как гляну, морщины возвращают в реальность. Но лишь на миг. Отведу взгляд – и снова молодая.

 Тело, конечно, износилось за 80 лет жизни. Искривление позвоночника врачи признали. Причина тому и годы, и непосильная работа. Лозунги прежних лет о ней были не более чем пропагандистским трюком, дабы люди работали не покладая рук. Если труд и облагораживает человека, то лишь исполняемый в меру. А в деревне меры той как раз и не было. Трудились до изнеможения, до упада. А пенсию назначали малую. Это после 80 лет мне добавку сделали, так под полторы сотни долларов будет. Дело в том, что после замужества пошла в колхоз. Разные работы исполняла: навоз нагружала, на сеялке стояла, картошку копала, коров доила, телят и откормочников досматривала. В общем, зарплата ну никак не соответствовала трудовому вкладу. Соответственной и пенсия получилась. Теперь принято говорить, что в колхозе белого свету не видели за работой, как-то упуская, что его совершенно лишала работа в собственном хозяйстве. Коров, свиней, другую живность содержали, много огорода запахивали, чтобы детей как-то на ноги поставить, что на колхозные зарплаты сделать было абсолютно невозможно. А своё подворье хоть и убивало чёрной работой, зато средства к существованию давало. В торговле ведь жизнеобеспечивающие продукты напрочь отсутствовали.

 Когда непонимающую стариков молодёжь характеризовала, не подумайте про моих детей. Как раз они-то и понимают меня. По их инициативе 9 мая моё 80-летие так хорошо отметили в беседке, чего я никак не ожидала. Даже виски впервые попробовала.

 Ещё и работать по хозяйству могла бы, однако дочки не позволяют. Это чтобы не перегружала физически себя. Вот и коротаю погожие дни на дворовой скамейке.

  Правда, разрешили пару грядок на огороде завести, так их до того тщательно пропалываю, что ни травинки не остаётся. А сами вон как трудятся: в моих хозпостройках держат и свиней, и коз, и кур. И я украдкой что-нибудь да помогу. Вижу ведь, что работы невпроворот. Внучка Наташа всем заправляет, хоть и живёт в Боровке. Её отношение к бабушке покажу на таком примере. В 1998-м жила в Норильске, приехала в отпуск и мне в подарок золотые серёжки привезла, до сих пор их из ушей не вынимаю.

 Дочки наши с Иваном - Валя, Соня, Надя – девочки хорошие. Меня настолько жалеют, что я хочу, чтобы и их так жалели их детки и внуки. Поэтому и хочется пожить ещё, ведь для меня только мир открылся, поэтому и пошла в молодость, и это правильно.

 Жить мне осталось не так и много – 10 лет. Умру на 91-м году жизни. Не смейтесь, это действительно так. Знаю точно. Скажу откуда. Пропалываю по весне, значит, цветы под окном. И вдруг кукушка закуковала. Я возьми да и спроси у неё, сколько мне лет осталось прожить. На 11-м «ку-ку» птица-пророк смолкла. Мне всё стало ясно относительно будущего. Оно меня удовлетворяет. Расстраиваться не от чего – у дочек, пяти внуков и четверых правнуков всё нормально.

 Жизнь прекрасна!

Записано в 2016 году.