40. Вершаловский Константин. ЖИЗНЬ НАША МИГРАНТСКАЯ (66)

Родился в 1927 году в деревне Велевщина Лепельского района. Семейную жизнь пришлось начинать в Оконе. В связи с жизненными обстоятельствами приходилось переезжать жить в Веребки, обратно в Оконо, потом в Новые Волосовичи. В 2000 году похоронил жену. Живёт в Новых Волосовичах.

Мы много постранствовали. Но не с рюкзаками за плечами, а на машинах, заполненных домашним скарбом. На то вынуждали сначала молодую, а потом уже солидную нашу семью нелёгкие жизненные обстоятельства. Именно бытовая неустроенность и сделала нас мигрантами. Правда, миграция та не выходила за границы района - мы всегда оставались верны родной Лепельщине.

Детство меня не баловало. Отец был колхозником. Мать также выполняла разные работы. Помогая им по хозяйству и в колхозе, я всё же успел до войны окончить пять классов.

Понятное дело, что в таком возрасте воевать я не мог. Однако на протяжении всего лихолетья мне приходилось вступать в конфликт с завоевателями. Где по дурости, а где и вовсе из-за ничего, поскольку таковыми были немецкие порядки. Прятаться от новых властей мне приходилось в Волотовках, Свяде. Однако голодная жизнь в своей и соседних деревнях - мелочь в сравнении с тем, что подбросил моей семье конец войны. При разборке неразорвавшегося немецкого снаряда вместе с соседскими ребятами и девчонкой разорвало двух младших моих братьев. А в Восточной Пруссии сгорел в танке отец…

После войны думать о продолжении образования не выпадало: нужно было семью кормить. Даже на курсы агрономов в Могилёв не пустила мать. Работы хватало и на колхозном поле, и на своём огороде.

Однако жизнь брала своё. Старший брат нашёл себе девушку в Беседах. На их свадьбе положил я глаз на Агриппину Фролову из Оконо. Вскорости образовалась новая семейная пара Вершаловских.

Агриппина - моя ровесница. Примерно одинаково сложилась её судьба. Пряталась девушка в болоте от отправки в Германию. Вместе со всеми жителями партизанского Оконо была выселена в Городец. Только через несколько месяцев позволили оконянам вернуться в окончательно разграбленную деревню.

После войны Агриппину назначили колхозным бригадиром, учтя авторитет и опыт отца-рыбака (колхоз на Оконо был рыболовецким). Начальство рассуждало, что старый практик будет учить дочь, как сеять и жать, вязать сети и ловить рыбу.

Вершаловской я сделал Агриппину в 1948-м. Оставил Велевщину и переехал к тестю в Оконо. Работать пошёл в Прудокскую смолокурню. Молодая жена продолжала тянуть нелёгкую лямку колхозного бригадира.

Хорошо или нет жилось нам со старыми Фроловыми, значения не имеет: в любом случае обе семьи мечтали жить отдельно. Поэтому через пару лет совместной жизни присмотрели мы хату в Веребках, купили её и переехали в соседнюю деревню. Я продолжал добираться на работу в Прудок, Агриппина пошла в местный колхоз.

Но почему-то не понравились председателю переселенцы из Оконо. Поедом ел нас ежедневно. Погоревали мы, разобрали веребскую хату да перевезли её в Оконо. А оконской председатель только обрадовался самодурству соседа из Веребок - такую здоровую да перспективную работницу заполучил рыболовецкий колхоз.

Шли годы. Я окончил минские курсы мастеров взрывных работ. Однако подрывником проработал года три. Надоела мне на первый взгляд романтическая, а на деле исключительно тяжёлая добыча исходного сырья для смолокурни - корчей - методом подрыва. Переквалифицировался я в старшего аппаратчика, а попросту - стал гонщиком. Кто не знает технологического процесса смолокурни, никогда не поймёт, что такое гнать смолу. Гонщик должен в высоченном широком котле ярусами поставить корчи, затем отапливать его метровыми берёзовыми чурками. В результате через несколько суток томления корчей образованный по принципу самогоноварения пар, конденсируется при помощи системы охлаждения и, в конце концов, из него получаются скипидар, смола, дёготь и компонент для изготовления уксусного порошка. 86 видов продукции изготовят потом промышленники из этих веществ.

Через разные промежутки времени у нас начали появляться дети: Света, Аня, Витя, Вадик. Агриппина успевала и в колхоз на работу сбегать, и с домашними делами управиться, и за детьми присмотреть.

В 1972-м закрылась Прудокская смолокурня. Перед немалым отрядом смолокурцев встала проблема трудоустройства. Я долго не рассуждал, пошёл лесником в Затеклясское лесничество. Вскорости мой обход передали лесничеству Барсуковскому. Привычный к тяжёлой работе гонщика я успешно справлялся с обязанностями лесника и лесоруба.

Кое-как трое старших детей выучились, пошли в самостоятельную жизнь. Проблема возникла с меньшим Вадиком - позакрывали вокруг Оконо школы. Оформили мы его в Лепель. Только на выходные приезжал ученик в родную деревню. Но как приезжал? Автобус довозил его до лесного озерка Плочь, что на какую-то сотню метров отбегает от Минского шоссе между Рудней и Черницами. Оттуда до Оконо вела пешеходная дорога через дремучие леса и топкие болота, Берещенскую пойму да саму Берещу. Доводилось кому-то из родителей приходить на автобусную остановку, а назавтра отводить Вадика на Минское шоссе. И в дождь, и в метель…

Мы, уже немолодые, выбились из сил от такой жизни. А тут старшая дочь Света начала звать нас в Волосовичи, где сама ранее поселилась. Долго ли, нет ли колебались мы, но купили хату в дочкиной деревне, перевезли в неё нехитрый домашний скарб, а своё оконское жилище продали какому-то минчанину под дачу. Шёл тогда 80-й год.

До пенсии я работал в военизированной охране (охранял склады с взрывчатыми веществами), заведовал хозяйством Веселовской больницы. Агриппина там же была санитаркой, потом кочегаром. После окончания отопительного сезоны ходила в совхоз на разные работы.

Теперь мы на пенсии. И хотя меня донимает сердце, а у Агриппины поднимается кровяное давление, держим мы полтора гектара земли, корову, свиней, собаку, мотоблок, коня на пятерых хозяев. Иначе тяжело было бы жить на её шести- и мою десятимиллионную пенсии. Помогают дети нам, а мы детям. Аня с Витей работают на Полоцком «Полимире». Витя свою землю имеет на даче в Веребках. Светлана работает в Волосовичском сельском совете. Вадим возглавляет волосовичскую пожарную команду. Так что двоих детей мы постоянно видим, двое на выходные наведываются.

Больше мигрировать мы не собираемся. В Волосовичах жить нам неплохо. Было бы здоровье…

Записано в 1999 году.