318. ШКОЛА-ИНТЕРНАТ КАК НАЧАЛО НАЧАЛ. Садовский Александр

Сведения о респонденте здесь.

 Я оказался последним новорождённым и единственным первоклашкой вымирающих Терешек. Ближайшая школа – за семь километров в Велевщине. Школьные автобусы тогда были из мира фантастики. Рейсовый ходил лишь в пятницу, субботу и воскресенье по несоответствующему урокам расписанию. И мои родители приняли единственно правильное решение – в 1980 году оформили меня в первый класс Лепельской школы-интернат, где уже два года училась моя двоюродная сестра Оля Садовская.

 Конечно, в таком возрасте я очень кручинился по дому, много слёз пролил. Однако отрезанным от него не был. Каждый выходной меня не только отпускали в Терешки, но и иногда разрешали свозить туда кого-нибудь из одноклашек-сирот, чтобы разнообразить их сиротскую долю семейной обстановкой, домашней пищей.

 Воспоминания моих предшественников-интернатовцев о запрете поездок домой, поскольку оттуда привозили вшей, канули в прошлое. В моё время появлялись, конечно, эти насекомые у воспитанников, но не из дома, и считались такие случаи чрезвычайным происшествием. Наша медсестра-старушка Макаровна строго следила за санитарным состоянием помещений и детей. Воспитанников регулярно водили в баню. В общем, вши в интернате были чем-то вроде краснокнижных животных из-за своей редкости.

 Контингент воспитанников по социальному положению был разный. Были дети, чьих родителей лишили прав, выходцы из многодетных семей, полные и половинчатые сироты. К последним вскорости причислили и меня - когда я пошёл во второй класс, умер папа. Были и интернатовцы поневоле – это вроде меня, когда детей сдавали на попечение государства из-за отсутствия школы в доступных пределах. Помню моих одноклассников двоюродных Васю (трагически погиб) и Валю Крицких из подобного Терешкам захолустного Окона, которым единственной школой мог быть лишь интернат. Дружил с одноклассником Сашей Мацкевичем из Новополоцка.

 Но нас не делили, и мы сами не делились по социальному положению. По причине совместного обучения и проживания коллектив учащихся был дружным, сплочённым. Случалось, что городская пацанва вызывала интернатовскую на разборки. Драться ходили большие, а подскрёбыши малые катились сзади, этим показывая солидарность со своими.

 Я быстро привык к коллективной жизни. Меня увлекли всевозможные соревнования, поездки в колхоз, куча других мероприятий. Скучать по дому стало некогда. Этому способствовали и воспитатели, понимая ранимую душу оторванных от семьи детей. Один Виктор Иванович Селюков чего стоил.

 Виктор Иванович любил спорт, любил детей. Когда по субботам всем классом выходили из городской бани, он заводил нас в кафе и по стакану лимонада каждому покупал за свои деньги в долг, который воспитанники якобы возвратят из заработка на копке колхозной картошки. Конечно же, никто никогда даже не помышлял рассчитаться с хлебосольным воспитателем.

 Селюков возил нас на экскурсии, водил в походы. Особенно мне запомнился трёхдневное путешествие по Березинскому заповеднику. Две ночи ночевали в палатках на дамбе Сергучского канала.

 Играли в волейбол. Рыбалили. Натаскали хороших подлещиков. Вдосталь накормили комаров. Побывали в гостях по приглашению ветерана войны Хацкевича из деревни Кветча. Готовили уху и кашу. Стреляли из пневматического ружья. Поскольку после похода осталось много не съеденных продуктов, на третью ночь специально выбрались отдохнуть на эсенский берег возле позднее возникшего «Гостиного двора».

 Физкультуру преподавал Анатолий Александрович Суворин. Вдосталь катались на санках, ходили на лыжах. Участвовали в районных соревнованиях по футболу, другим видам спорта. Расширили городской стадион, для чего выкорчевали старый сад.

 Каждый воспитанник посещал один или несколько кружков по интересам. Меня увлекло фотодело, которое преподавал Анатолий Иванович Адаховский. В четвёртом классе я самостоятельно сделал первый снимок и с того времени храню его.

 За хорошую учёбу в седьмом классе мать купила мне крутой на то время фотоаппарат «ФЭД-7В» за 77 рублей. Это был предел моих мечтаний после распространённой в то время и самой доступной по цене «Смены-8» за 12 рублей.

 В 1985 году меня одного из района и в числе двух или трёх детей из области оправили в крымский пионерский лагерь «Артек». Месяц под горной вершиной Аю-Даг прожил как в сказке. Оттуда привёз множество интересных фотографий и наградной значок «За активную работу» Всесоюзной пионерской организации имени Ленина. Кстати, я был не единственным воспитанником Лепельской школы-интерната, удостоенным чести побывать в «Артеке». За год до того его посетил на год старший за меня воспитанник-сирота Деревяго (теперь где-то на севере, богат, приезжает в Лепель).

 Директором был Василь Константинович Майзус, мужик строгий, но справедливый. Любил детей. Когда умер мой отец, мать нигде не работала. У неё не было денег на билет до Терешек, чтобы я мог на выходной приехать. Так Василь Константинович давал мне своих 50 копеек без последующей отдачи.

 Ездили в колхоз подбирать картошку, рвать кормовую свеклу, поднимать льнотресту. На общественно-полезном труде мне нравилось плести сетку-рабицу. Ещё изготовляли рукоятки к молоткам, черенки к лопатам. Таким образом, учитель Василь Степанович Дягилев приучал нас зарабатывать деньги – продукцию школа продавала. Его сменил Багдеев.

 При мне подсобный участок школы-интерната за Минской шоссейкой отходил на второй план. Но кое-что мы там всё равно делали: пололи грядки, снимали урожай сада.

 За каждым была закреплена отдельная территория двора. Утром после зарядки расходились убирать свои участки. За качеством уборки следили Александра Ивановна Мальчевская и Виктор Иванович Селюков. После такой полезной трудовой повинности следовал завтрак, за ним – осмотр внешнего вида, на котором как в армии проверяли, поутюжили ли вечером галстук, помыли ли уши, почистили ли обувь…

 Семь классов я закончил на одни «пятёрки» за что имел семь похвальных грамот, чем очень гордилась мама. Четвёрки появились лишь в 8-м.

 При мне в школе-интернате получали неполное среднее образование. После выпуска поехал поступать в Минский радиотехнический техникум. Вечером пошёл в парк Челюскинцев, где шпана отобрала деньги, которые дала мне мама. Остались в надёжном месте спрятанные на обратную дорогу 3 рубля 35 копеек. С плачем подался на вокзал и укатил домой. Пришёл в 9-й класс второй школы, а там встречают меня интернатовцы из Окона Васька с Валькой Крицкие. Обрадовались! Так с Васькой и отсидели за одной партой 9-й и 10-й классы.

 С ответственностью и обдуманно утверждаю, что того интеллектуального и физического развития, которое получил в Лепельской школе-интернате, Велевщинская неполная средняя школа мне не дала бы.

Записано в 2016 году.