354. ПОЧТАЛЬОНКА ИЗ МИХАЛОВО. Баранова (Дятко) Валентина

  Родилась в 1946 году в деревне Глинница Лепельского района. Работала почтальоном почтового отделения Черцы, продавцом сельмагов в Горках и Боровно. Живёт в Михалово.

 В 1973 году взялась почту разносить по окрестным деревням. Звучит это прозаично, но как на самом деле даётся работа почтальона, можно понять, лишь поработав в этой вроде и не сложной, но очень тяжёлой должности.

 Почтовое отделение находилось в Черцах, а это пять километров от Михалово. Но Михалово было последней деревней, которую я обслуживала. С неё стартовала, поскольку тут жила. Бойкой дороги в Черцы не было. Тропинка вела через давно исчезнувшую деревню из одной хаты Озерцы. Но их не обслуживала, поскольку не входили в мою зону. Почту туда носила Тоня Банникова из Юндиловки. Иногда маршрут меняла, и в Черцы добиралась через урочище Катухово.

 Начинала с Пунтов (сейчас их нет). Они давались легко, поскольку деревня малая, и обойти все хаты проблем не составляло. Зато сумка немного легчала. Затем шли Горки. Это сейчас там 90 дворов, а тогда было поболее. И в каждый выписывали по несколько периодических изданий из-за их дешевизны и обязательного принуждения. А школа, детсад, библиотека, сельсовет, контора каждый день получали килограммы газет и журналов. Плюс письма шли пачками, поскольку телефонное общение было в зачаточном состоянии, а про электронную переписку не мечтали даже отъявленные фантасты. А открытки поздравительные… Ну, зачем придумали столько праздников? Это же абсолютно пустая переписка. Чтобы поздравить родных с, скажем, очередной годовщиной Октябрьской революции, нужно загружать почтальонов килограммами ненужных картонок.

 Лозовики включили в состав Горок, но они продолжают стоять на отшибе отдельной деревней. Там жителей мало, однако нужно было отклоняться от дальнейшего маршрута в Зорницу. До родного Михалово оставался километр, но я ведь Зорницу не обслужила. За Лозовиками следуют железная дорога, ферма «Целина», поле, гравийка из Лепеля в Заслоново, полоска леса и, наконец, Зорница. Не такая уж и большая деревня, но растянулась вдоль Уллы одной улицей без конца. В каждую хату зайди, каждый норовит поговорить, поскольку соскучился по общению. Сумка почти опустела, только михаловская почта осталась, но настроение угнетает мысль об обратной дороге: полоска леса, гравийка, поле, «Целина», рельсы, Лозовики, поле и только тогда Михалово. А ноги уже не те, что были с утра, десятка полтора километров натоптали, зудят, ноют, не хотят идти. А деться-то им негде, придётся завершать 20-километровую дистанцию. Это я примерно прикинула, никогда точно не измеряла свой ежедневный маршрут. На самом деле будет может чуть меньше, может чуть больше.

 Однажды взвесила свою сумку. 16 килограмм весы показали. Вот как хорошо тогда жилось почтальонкам. Нелегко им и теперь, но не в такой степени, поскольку машина развозит корреспонденцию по промежуточным точкам, потому и сумочки малые. И вот что характерно и несправедливо: в рекламах издавна почтальонами изображают мужиков. По миру памятников полно понаставили людям этой важной профессии.

 И почти все скульптуры изображают мужиков-почтальонов.

 Разве ж это правильно?

 Ведь так не бывает.

 Кто помнит мужика с почтовой сумкой за спиной?

 Ну, долго и хорошо работал в центральном городском отделении старик Будревич. Но таких ведь единицы. А им - памятники!

 Может от того, что мужики редки в почтальонском деле, поэтому их и увековечивают вроде как краснокнижные растения и животных?

 Даже в классическом мультфильме про Простоквашино почтальоном сделали мужика Печкина.

 А взяли бы женщину?

 И смешно не было бы.

 Получается, что смешны почтальоны мужского рода. А женщины пусть себе таскают тяжёлые сумки в неведении и забытьи.

 Хорошо, что хоть к памятнику почтовому ящику женщин привязали.

 Когда года через два после начала моей почтальонской жизни дали велосипед, жизнь стала казаться прекрасной. Наверное, теперь машине не радуются так, как я двухколёсному помощнику. Уже не я на себе несла, а он на багажнике вёз сумку. Скажете: педали то я сама крутила. Так разве ж это нагрузка на ноги, если сумки за спиной не чувствуешь? Ни на день не расставалась с моим железным спасителем. К сожалению, до выпадения снега.

 Снег… Зимы-то были не ровня нынешним. Как наметёт – сугробы под крыши. Никто конные дороги не чистил. Лошадьми да санями их и прокладывали. Идёшь по такой «магистрали» и стараешься не упасть, поскольку целишься ступать в утрамбованный узкий след санного полоза. От этого старания и теряешь равновесие. Сумка с почтой этому способствует. Насколько помнится, не было зимнего дня, чтобы не упала.

 А вот с разносом пенсий теперь, пожалуй, тяжелее приходится почтальонам. Каждый пенсионер их получает пачками больших купюр. А тогда старики-колхозники имели всего 12 рублей в месяц. К тому же купюры были маленькими. Так что пенсии не очень раздували сумку и отягощали спину.

 Я недолго работала почтальоном – три года. Ушла не от тяжёлой работы, а потому, что в горецком сельмаге освободилось место. Продавщицей, конечно, работать было легче, хотя тогда и этой категории населения доставалось похлеще, чем сейчас. А теперь весь товар фасованный привозят, не нужно таскать из склада и продавать на развес 20-килограммовые брикеты масла…

Записано в 2016 году.