890. ПОРОСЯЧИЙ ЮМОР. Шушкевич Анатолий

Сведения об авторе смотреть здесь.

 Все, наверно, помнят, как в детстве радовались обновкам, которые покупались обычно к школе (новому учебному году). Но у родителей тоже были свои хитрости: чтобы не заморачиваться к сентябрю, обновки могли появляться и в мае, согласно любимому родительскому выражению: "на вырост". Это зависило от многих факторов, главный из которых - поступление денег в семейный бюджет, сдача бычка или "парсючка" на лепельскую бойню и много других источников пополнения семейного бюджета.

 Но природа тоже шутила, и покупка одежды "на вырост" не всегда срабатывала - кто-то за лето "вытягивался" а кто-то нет, и тогда по школе ходили ученики в костюмах как будто с другого плеча. 

 Нас мама всегда "обновляла" к началу августа. Иногда она из Гадивли в Лепель брала нас с собой  для примерки, но чаще обходилась без нас, так сказать, покупала на "глазок".

 В тот день, о котором веду речь, обновки покупались без нас. Мы со средним братом Васькой были оставлены для присмотра за сеном - не дай бог дождь, а оно почти сухое.

 Мы, конечно, весь день всё равно провели на речке - если вдруг с неба польёт, успеем добежать. Встречали маму на автобусной остановке, ведь такие сложные магазинные приобретения производились исключительно в Лепеле. Сразу же получили выговор за то, что были на реке, а не дома (выдали мокрые на попе брюки от трусов после купания).

 Когда пришли домой, сразу же бросились примерять обновки. Меня всегда удивляло, что мама на "глазок" покупала вещи как раз в пору. Конечно, сразу стали натягивать рубашки, костюмы и хвастаться друг перед другом у кого обновки круче.

 Мама посмотрела в окно и как старшина в армии скомандовала, -  Переодевайтесь и быстро убирать сено, а то дождь будет!

 Я по-быстрому снял обновки и побежал на улицу. Вася снял только пиджак. Он никак не хотел расставаться с понравившимися брюками, рубашкой и остался в них, не обращая внимания на угрозы мамы, будто она вернет его обновки назад в магазин.

 А со стороны Зимника надвигались дождевые тучи. Мама с сестрой Ниной и бабушкой Ганной сгребали сено (хотя бабушка по старости уже больше мешала), а мы с Васькой относили его в "ношках" к пуне.

 Когда перенесли всё на хозяйственный двор, его надо было укладывать в пуню. Мать категорично сказала Васе, что наверх сенного склада в обновках он полезет только через ее труп. Васёк нехотя снял брюки и повесил их на загородку у свиного хлева.

 Довольно-таки быстро уложили сено на сеновал. Брат быстренько спустился на землю с пуни, и я ещё наверху сеновала услышал то ли крик, то ли смех Василя. Чуть позже он рассказывал:

 - Как только спустился с сеновала, первое, на что обратил внимание, так это на свинью за загородкой. Она, зараза, ещё как будто улыбалась, держа новенькие брюки в зубах. И кусок порванной колошины закрывал ее пятак, как будто зверюга была в маске.

 Сейчас, с высоты прожитых лет, я вспоминаю этот случай и думаю: мы ж, негодяи, по осени съели не просто свинью, а настоящую ведунью.

 Ведь безмолвное животное показывало, прикрывая свой пятак куском колоши:

 - Готовьтесь, люди, вы  через пятьдесят лет будете прикрывать свой человеческий пятак масками, как колошами, в течение трёх лет, а может и больше.

 Васька потом долго нам доказывал, что свинья, правда, улыбалась. И обижался, когда мы не верили.

 Что творилось с мамой, когда она увидела бывшие новые брюки, не буду описывать. Каждый из вас это легко может представить.

 Повезло, что жена старшего брата Вовки была настоящей золотошвейкой, искусной закройщицей. Она восстановила Васькины брюки, и было совсем не видно, что они побывали в пасти настоящего зверя. И эта история стала семейным анекдотам про Ваську и улыбающуюся свинью.

2022