91-й ликбез для обывателей. ПОСЛЕДНИЙ НЕУДАЧНЫЙ ПОИСК ГАДИВЛЯНСКОЙ ПЛОТИНЫ. Валацуга

Сведения об авторе смотреть здесь.

 Блукач Валацужный спешит, поэтому будет до крайности лаконичен. Спешка его вызвана временной изоляцией в далёкой стране детства, где всё выключено. Значит, так…

 Помешан Блукач на Эссе – речке своего детства, потому-то так часто посещает её в счастливой старости. Много июней подряд, пока Блукачиха собирала щавель на Макаровом Хуторе, он убегал искать Гадивлянскую плотину. Бороздил болотные новоделы, топтал гигантскую и никому не нужную береговую траву, по возвращении получал заслуженную взбучку от дрожащей от страха Блукачихи, но старое гидросооружение так и не находил. Может потому его поиски оказывались тщетными, что происходили на правобережье, а он в 60-е да 70-е годы часто посещал капитальную запруду левым берегом? А что если поискать её со стороны левобережной Гадивли?

 Драндулет припарковал за оградой Гадивлянского кладбища.

 Прополол могилы родных, коих собралось на погосте аж семь.

 Упорядочив дела личные, взялся за дело общественное – многим ведь интересно знать нынешнее состояние левобережья Эссы от Гадивли в сторону Волотовок.

 Начать путь решил не берегом, а чуть в отдалении от него.

 Всё равно интересно. Умиляют покорёженные какой-то нечистой силой берёзы не в одном, а во многих местах.

 А посаженные сосёнки стоят голые, будто кто-то специально обкусал или обломал боковые и центральные побеги.

 Ну вот, направление параллельно реки привело конкретно к её руслу.

 Непонятно, почему держава своих граждан за нанесение вреда природе штрафует, а бобров поощряет, то бишь охраняет от всяких посягательств на их вольготное обитание.

 Озадачивает дубрава старых дубов-колдунов, засохших по непонятной причине.

 Где-то здесь Эсса должна отклоняться влево от направления продвижения скитальца и образовывать заливной лужок под красноречивым названием Совиное Гнездо - на него гадивлянская детвора ходила купаться в глубоком омуте. Но место то, видимо, изменилось до неузнаваемости.

 Не вызывает возмущения обрушенная поперёк русла ольха – это природа сражается сама с собой, может, даже играется. Пусть.

 Кстати, о плотинах. На Эссе они поочерёдно регулировали наполняемость русла водой между собой при сплаве леса. Строились, возможно, ещё при царизме, а может и при Великом Княжестве Литовском местными землевладельцами. Скорее всего, потом ремонтировались при советской власти, пока сплавное дело не приказало долго жить, не выдержав конкуренции с лесовозами. В сознании Блукача зафиксировались четыре водорегулирующих сооружения: плотины Волотовская, Гадивлянская, Рудницкая и перед устьем Веребского канала. Все оставили свидетельства своего существования в виде останков крепёжных свай, деревянных полов на дне, опорных срубов и опорных островов. На месте Гадивлянской плотины Блукач помнит останки срубов, свай и донный пол. Вот теперь и ищет их. Пока безуспешно. Но надежда есть. Взять хотя бы небольшой эссенский приток.

Начинается он со староречья – бывшего речного русла, спрямлённого лесосплавщиками для более удобного сплава.

 Большая старица. Что-то она не сохранилась в памяти Блукача. И на природный новодел не похожа. Возможно, забыл. Правда, главным ориентиром в своём поиске считает дамбовый подход к плотине, с двух сторон которого его воспоминание рисует то ли каналы, то ли ровные русла староречья, созданного лесосплавщиками. Но этот бывший водоток на те никак не тянет, поскольку не имеет второго соединения с главным руслом. Перешагнул соединительный ручей – и вновь Эсса предстаёт во всём своём великолепии.

 А дальше вообще река воспроизводит такой овал, что её излучина на противоположном берегу кажется островом.

 Но не так лёгок и живописен маршрут, каким его показывают высокие берега с полностью выжженной майским солнцем травой. Они чередуются с низменными, знакомыми с детства провалами, поросшими высокой осокой. Хорошо, что неизменная вода на их дне отсутствует, испарила её небывалая весенняя засуха. Но кочки на болотном дне всё равно остаются, маскируются в осоке и стараются вывернуть и сломать блукачовские ноги.

 А вот и очередное староречье. Наверное, оно и есть помнящееся при плотине. Она и должна находиться за застоявшейся старицей.

 Только как пробраться к реке сквозь невообразимые джунгли?

 Далеко не до предела вымахавшая крапива обжигает ляжки через камуфляжные штанины. Маскирует своей жгучей листвой упавшие ракитные хлысты. Случается, что не помогает и штатив в роли щупа, сапоги цепляются за невидимые валежины, и шалопай грохается оземь, рискуя выколоть глаза на прячущиеся в травостое суки. А ещё под кусающимся ковром крапивы маскируются полуметрового диаметра зевы бобровых подземных выходов на сушу из завонявшейся водной пучины.

 Наконец показался нанесённый половодьем речной пляж. Он радует песчаным почти уютом. Однако плотиной на противоположном берегу и не пахнет. Он низок, а с крепёжного сруба даже нырять было страшно из-за высоты. Никаких останков гидросооружений нет и на сим берегу.

 Ничего не дал и проход по пляжу.

 Обнаружились лишь следы неведомых зверей, приходивших на водопой.

 И это не фрагмент сваи, а всего лишь пень сваленного бобром дерева.

 Путь преградил ручей с топкими берегами. Кое-как шалопут преодолел его. Выбившись из сил, преодолевал густой кустарник с плантациями крапивы, надеясь всё же отыскать плотину. Напоровшись на очередной приток Эссы, понял, что попал в излучину, образованную староречьем. Берега узкого русла даже ступить на себя не позволяли, стараясь втянуть в квашню сапоги Блукача. Надо снова перебираться через уже преодолённый ручей и пускаться в обход староречья. Сомнений нет – давным-давно сплавщики перекопали мешавшую излучину и пустили течение напрямик. Чёрт, как же теперь выбраться из этого прибрежного бурелома. Скорее бы уж забраться на высокий берег старицы.

 Обошёл нищеброд староречье, спустился в речную пойму и офигел, поняв, что очутился за плотиной, где-то ближе к Волотовкам, примерно напротив Сталюг. Ощущая, как пни толстых прошлогодних трав прокалывают пробковую подошву лёгких сапог, стал пробиваться к Эссе.

 Встреча с рекой не обрадовала. Густая ракитовая чаща на противоположном берегу возбудила воспоминания, как на ней пасутся волотовские коровы.

 Заросли ракит должны находиться примерно в полукилометре от плотины. Значит, каким-то образом прошёл мимо, не заметив её останков, если таковые вообще существуют до сего времени.

 Для убеждения в точности интуитивной привязки к местности, лодырь немного прошёл вниз по течению. Так и есть, на противоположном берегу он в нулевых годах ставил палатку, собирал спелую калину, которая ныне благоухает белым цветом на всём протяжении пройденной дистанции Эссы.

 Хотел было забросить удочку да попутно пообедать прямо на наносном песочке природного пляжа, однако показания навигатора помешали осуществить приятное намерение. От Гадивлянского кладбища прошёл 3 километра 160 метров. Мелочь, если бы по асфальту. Однако представление подобной трудности возвращения вызвало дрожь в теле и решение отобедать где-нибудь на половине расстояния до исходной точки, чтобы хотя бы мысленно облегчить путь назад.

 Однако путь назад оказался более лёгким, чем продвижение вперёд, поскольку уже знал, где обходить труднопроходимые места заливного луга. Хотя неожиданные пугающие капканы всё равно встречались на пути.

 Наконец нашёл удобное место для основания речной забегаловки  «Иссушенный берег». Забросил удочку. Разложил скатерть самобранку. Подкрепился основательно.

 К драндулету возвращался берегом. Он здорово изменился за многие десятилетия, однако остался узнаваем. Возвышенные берега, с которых более полувека назад таскал ельцов, заросли ольхой и здорово опустились к воде. Идти вдоль реки было легче, чем по кустам. Однако всё равно значительные трудности создавали пойменные кочки и высохшие луговые заводи. Проходя мимо дачного посёлка Гадивлянской смолокурни, обратил внимание на возведение нового, по счёту третьего, строения. Решил сфотографировать, поскольку новострой заложен на месте хаты блукачовского друга детства и двойного тёзки Володи Шушкевича. А он непременно в Москве будет читать эту мазню, и его проймет приятная ностальгия по родным местам.

 До драндулета оставалось каких-то полкилометра. Они дались с большим трудом и вселили в непоседу твёрдое убеждение - больше Гадивлянскую плотину никогда не искать. Однако безуспешные поиски разочарования не вызвали, поскольку повидал давно нехоженые места, поностальгировал по безвозвратно удаляющему детству. Всё путём! А, в общем, хорошо встретил свою 71-ю днюху.

7 июня 2023 года.