71. Рисак Иван. КАК В СССР ПОЯВЛЯЛИСЬ ВРАГИ НАРОДА (109)

 Родился в 1933 году на хуторе Синичино близ деревни Веселово Лепельского района. Работал радиомонтёром в районном узле связи, возчиком тресты на льнозаводе. В 1953 году завербовался на лесоразработки в Карелию. Заочно окончил Ленинградский сельскохозяйственный институт. Работал главным бухгалтером Карельского обкома профсоюзов, старшим бухгалтером Лепельского жилищно-коммунального хозяйства, главным бухгалтером Петрозаводского института повышения квалификации сельскохозяйственных кадров. Живёт в Петрозаводске.

 Представьте себе маленький, довоенный белорусский городок Лепель. В нём живёт полная семья, младшему сыну Ване 5 лет, кроме него ещё три брата и сестра, но больше всех тянется к отцу Ваня. Каждый день он ждёт отца с работы, чтобы пойти на речку, искупаться и потом вместе с ним поужинать дома.

 Так было и в тот злополучный день 22 августа 1937 года. Отец после речки посадил сына к себе на колени, погладил рукой по головке, и они начали наперегонки есть яичницу, запивая её парным молоком. Спать семья, как обычно, ложилась рано, так было и на этот раз. Ничто не предвещало беды. Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

 В конце тёмной августовской ночи раздался стук в окно. На тревожный сигнал вышел отец и впустил в дом двух вооружённых НКВДистов и двух понятых в гражданской одежде. Пришли они арестовывать хозяина дома - "врага народа". Необычный шум среди ночи разбудил всю семью. Последним мама подняла младшенького Ваню и повела сонного в большую комнату, где шёл обыск. Мальчик захныкал, протирая глазёнки маленькими кулачками; в полумраке света керосиновой лампы увидел чужих дядек. Свои, родные, пригорюнившись, сидели у окна, и, тихо плача, смотрели на отца. Папа с опущенной головой и печальным лицом сидел рядом с дядечкой в синей фуражке и такого же цвета гимнастёрке. Увидев сыночка, папа, как бы стыдясь чего-то, ещё ниже склонил голову. Мама отпустила Ваню, и он побежал к папе, пожалеть его, но сердитый дядька не дал ему этого сделать. Ручонки ребёнка, опускаясь вниз, зацепились за рукав пиджака папы, и он прижал к себе его руку.

 Обыск в доме продолжался недолго, малыш внимательно следил за дядей милиционером, как он лазил по всем уголкам, даже туда, куда ему, ребенку, мама не разрешала. Наконец нашел милиционер то, что искал. Со дна сундука достал большую красивую фотографию дядечки в военной одежде.

 - Ладно, хватит искать, - сказал дядя, сидящий рядом с папой. - Пора идти.

 Все поднялись и подались к двери. Ванечка крепко вцепился в папину руку и заорал, что было силы:

 - Не пущу, мой папа!

 Старший по чину НКВДист схватил его за хрупкие плечики, оторвал от папы, и швырнул в угол комнаты как щенка. Вооружённый конвой с "преступником" вышел на улицу. Плачь, вой, причитания, крики, обгоняя всех шедших, неслись вперёд вдоль улицы Володарского. НКВДисты прибавили шаг, и домочадцы постепенно отстали.

 Возвращались, молча, дом встретил сирот страны Советов гробовой тишиной. Все думали: за что это папу повели в тюрьму, в чём он виновен? В тот день у мамы на стройзаводе, где она работала, была вторая смена, и она утром пошла к тюрьме, чтобы узнать, за что арестовали мужа, отца пятерых детей мал мала меньше. Там встретила знакомых женщин: Синицкую и Баневскую, чьи мужья в тюрьме были уже второй день. Стали они рассказывать маме, что аресты в городе идут по ночам и всё среди поляков.

 - Женщины, а вы разве не знаете, что у тюрьмы стоять нельзя? - сказала, подошедшая к ним, Буевич. - Пойдёмте лучше отсюда подальше.

 Женщины, молча, пошли в сторону Пятачка. По пути мама узнала, что их мужей обзывают политическими и до суда передач не примут. Какие ещё политические? Это мой Виктор, который, кроме кельмы и глины, книги в руках не держал, оказался политиком. Эх, задам, когда вернётся!

 - А "пранцы" их знают! - по-беларусски выругалась одна из женщин и добавила: - какие-то ещё "враги народа".

 Кто мог подумать, что Сталин вспомнил 1920 год, в котором вместе с Тухачевским провалили польскую кампанию и вынуждены были от самой Варшавы отступить к Минску. В голове вождя засела и с тех пор не давала покоя бредовая мысль, что страна наводнена поляками, и что от них нужно избавиться.

 По заданию Сталина министр внутренних дел Ежов разработал в кабинетной тиши НКВД и разослал на места оперативный приказ №00485 "Об операции по репрессированию членов организации ПОВ" (Польская Организация Воинства). В этом приказе значилось, что операцию по арестам надо провести в сжатые сроки и в две очереди:

 а) в первую очередь подлежат аресту работающие в органах НКВД, Красной Армии, на военных заводах, в оборонных цехах всех других заводов, на железнодорожном, водном и воздушном транспорте, в электросетевом хозяйстве всех промышленных предприятий;

 б) во вторую очередь подлежат аресту все остальные, работающие на промышленных предприятиях необоронного значения, в совхозах, колхозах и учреждениях.

 Как видно, к числу врагов народа относились все поляки, независимо от происхождения, имущественного ценза, занимаемой должности, от генералов до рядовых колхозников. Кстати, приказ №00485 впоследствии применялся не только к полякам.

 ИЗ БИОГРАФИИ ОДНОГО ИЗ ПЕРВЫХ АРЕСТОВАННЫХ РИСАКА В.И. Отец наш Рисак, фамилия происходит от слова «риска» (черточка), родился и жил в Царстве Польском Российской Империи, деревня Чарна Гура Красностольского района, Люблинской губернии. Родители занимались сельским хозяйством, имели 2 га земли, 1 корову. В хозяйстве больше не было ничего (так написано в анкете). Сын Виктор работал по найму шорником и печником. До революции приехал на заработки в Россию – Беларусь, Лепельский район, село Волосовичи. Женился. Купили хутор Синичино, 12 га земли, имели 1 корову и лошадь.

 «АНКЕТА АРЕСТОВАННОГО:

 Рисак Виктор Осипович 1886 года.

 Образование: низшее.

 Партийность: беспартийный.

 Гражданство или национальность: гражданин СССР.

 Воинский учёт: с воинского учёта снят.

 Служба в белых и др. армиях, участие в бандах и восстаниях против Сов. власти (когда и в качестве кого): нет.

 Каким репрессиям подвергался при Сов. Власти, судимость, арест и др.(когда, каким органом и за что): нет.

 Состав семьи:  дочь - Матильда 16 лет, сын Иосиф 13 лет, сын Людгерд 10 лет, сын Иван 5 лет. Жена Флорентина 45 лет.

 Место проживания: г. Лепель, ул.Володарского, 133.

 Кем и когда арестован: Лепельским окружным НКВД 22.08.1937 г.

 Где содержится под стражей: при Лепельском отделе.

 Подпись сотрудника, заполнившего анкету: (неразборчива).

 23 августа 1937года».

 В анкету не включили старшего сына Мечека, учащегося Городокского сельскохозяйственного техникума, так как он пропал без вести зимой 1937г. Предположение: не без участия НКВД.

 Ругать отца за политику маме не пришлось, так как он домой не вернулся. Мы, дети, под диктовку матери написали письмо Всесоюзному старосте Михаилу Ивановичу Калинину с просьбой вернуть нам папу, так как нам без него не выжить. Ждать долго не пришлось. Из приёмной Президиума Верховного Совета ССР пришёл ответ: "Отец ваш осуждён на 10 лет, сослан в дальние края с запрещением переписки". Типовой ответ приходил всем, кто писал в Москву с надеждой на помилование. Главное, что ответ писался-то в НКВД Витебска, а не в Москве. Такова Советская, то бишь коммунистическая, "правда".

 А правда прояснилась после ХХ и ХХII съездов КПСС, когда Н.С. Хрущёв развенчал культ личности Сталина.

 «АРХИВНАЯ СПРАВКА:

 Комитет государственной безопасности республики Беларусь, Управление по Витебской области. Рисаку И.В. Петрозаводск, Карелия, Россия, ул. Краснофлотская.

 24.01.2013. N10-71 нс.

 В архивном прекращённом уголовном деле за 1937 год, находящемся на хранении в архиве управления КГБ Республики Беларусь по Витебской области в отношении Рисака Виктора Иосифовича, 1886 года рождения, уроженца Польши, печника-штукатура при Лепельском окружном отделе связи, арестованного 22 августа 1937 года по обвинению в шпионаже (ст.68 УК БССР). Осужден постановлением Комиссии НКВД и Прокурора СССР от 29 октября 1937 года к. В М Н, расстрелян 10 ноября 1937 года, и реабилитирован определением Военного трибунала Белорусского Военного округа 12 мая 1958 года». Печать Управления Комитета Государственной безопасности Республики Беларусь по Витебской области. Подпись: А.В. Якимович. Дата: 05.07.02. N13-1522-02

 «СПРАВКА О РЕАБИЛИТАЦИИ сына Ивана Викторовича рождения 23 марта 1933 г. По заключению прокуратуры Республики Карелия от 11.04.94г. на основании ст.2-1 Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" признан пострадавшим от политических репрессий. В соответствии со ст. 1-1 указанного Закона и Определения Конституционного Суда Российской Федерации 18.04.2000 г. N103-0 Рисак Иван Викторович как оставшийся в несовершеннолетнем возрасте без попечения отца, необоснованно репрессированного по политическим мотивам, признан подвергшимся политической репрессии и реабилитирован. Первый заместитель прокурора республики Карелия старший советник юстиции Ф.П. Захаров».

 Клички «безотцовщина», «сыночек (сын) врага народа» пришлось мне носить в себе по умолчанию долгие 50 лет. Моим оправданием, тоже по умолчанию, был прилежный труд, без наград и благодарностей высших органов власти. Тяжело пережил 1952год, уход из Беларусской сельхозакадемии, где отказался по велению НКВД написать в автобиографии, что я сын врага народа.

 Реабилитация на мою жизнь мало повлияла. Льготы (минимальная прибавка к пенсии, льготный проезд в общественном транспорте и по железной дороге) действовали буквально лет пять и, с приходом к власти В.В. Путина, потеряли своё значение, стали в денежном выражении меньше инвалидских. А я к тому времени стал инвалидом второй группы и опять по умолчанию стал получать льготы по инвалидности, а после достижения 80 лет - по старости.

Записано в 2015 году.

Воспоминания Ивана Рисака про жизнь в Лепеле до, во время и после войны смотреть здесь.