Родился в 1938 году в деревне Иван-Бор Лепельского района. Работал на стройках Братска, Благовещенска, Молдовы, Новополоцка, в колхозе «Прожектор». Жил в Иван-Боре. Умер.
.
Не ищите деревню Иван-Бор даже на самых подробных современных картах. Найдёте вы её лишь на рассекреченных старых военных. Теперь же всюду пишут «Красный Октябрь».
Однако не спрашивайте у населения Слободского сельсовета, где находится деревня Красный Октябрь. Люди будут пожимать плечами. А вот на вопрос про Иван-Бор вам каждый укажет дорогу.
Переименовали деревню где-то в семидесятые годы. Так до смерти и не поняли жители Иван-Бора, а живые его уроженцы не понимают до сего времени, что тогдашние власти увидели в глухой мизерной деревеньке красного от октября? А вот в названии Иван-Бор есть своя история.
Деревня образовалась на окраине имения местного пана Иванова. Сразу за ней аж до Стайска и Веселово Волосовичского сельсовета пролегли дремучие чащи с заболоченными низменностями и боровыми возвышенностями. Отсюда и родилось название – Иван-Бор.
Ещё из Далик далеко внизу взор ласкает охваченная полевыми просторами и ограниченная зелёной полосой леса панорама Иван-Бора. Большую и малую деревни разделяют два километра урожайных полей, отвоёванных у прежних кустарников-болот, сейчас изрезанных несколькими мелиоративными каналами. Соединяет два населённых пункта ровная гравийка. Трудно поверить, что несколько десятилетий тому назад Иван-Бор был почти круглый год отрезан от белого света бесконечным бездорожьем.
Иван-Бор никогда не был большой деревней. Не мог он иметь развития в такой глуши. Люди, в том числе и я, старались вырваться из этого медвежьего угла. Обычно навсегда. Один я после долгих скитаний по белу свету возвратился в родительский дом. А деревни то и нет. В этом, 1998-м году, единственным аборигеном является одинокий безработный Александр Пшенко. Он намного младше меня. Удерживает его здесь жизненная неустроенность. Как, впрочем, и меня.
Кроме наших, ещё две хаты сохранились. Но они пустуют. Их на дачи держат уроженцы Иван-Бора Демко и Скибские.
До войны в Иван-Боре было 24 хаты. 12 бригадных коней обрабатывали окружающую землю. Война уничтожила деревню. Сожгли её немцы. Правда, людей не трогали. Даже выгоняли их из подожжённых хат, чтобы случайно не сгорели. И разъехались иванборцы по окружающим деревням. Однако зов отчей земли возвратил их на прежнее место. Деревня возродилась, но с течением времени снова начала приходить в упадок – тесно в ней стало молодёжи.
После школы я остался пахать отцовскую и колхозную землю. Однако в 1957 году надел солдатскую шинель…
После совместной войсковой жизни в коллективе не потянуло уже меня в тихий угол. Поехал строить Братскую ГЭС. Затем был дальневосточный Благовещенск, потом более близкая Молдова.
Семейная жизнь у меня не сложилась. Старшая дочка Ольга начала устраивать собственную жизнь аж на Тихом океане. Младшую Светлану здоровье навсегда сроднило с тёплой Молдовой. А с женой разошлись.
Остался я один. Как-то резко на всю мощь почувствовал тлевший где-то в самой глубине души зов иванборских предков. Переехал работать в Полоцк, а затем вообще подался в Иван-Бор к родителям.
В 92-м умерла мать, в 95-м – отец. Наследство досталось мне, поскольку братья Василь с Иваном имеют в Минске заслуженные военные квартиры, а Григория вообще занесло в ульяновский Димитровград.
Два года работал в колхозе «Прожектор» полеводом. После стукнуло мне 55. Пришло долгожданное время пенсионного возраста. Заработал же раннюю пенсию работой на дуговой электросварке.
Теперь мне 60. Известное дело, скучно зимой одному на всю деревню. Редкие охотники пробегут в лес вдоль хаты, и снова скукота. Два раза в неделю хожу в Даликский магазин за хлебом и другими продуктами.
Почтальонка ради двух жителей не посещает Иван-Бор. Да нам и не нужна почтовая связь. Газеты я не выписываю, а за пенсией раз в месяц сам хожу в Далики.
Однако я не отгорожен совсем от светской жизни. Телефон у меня есть. До сих пор говорит и играет модный когда-то радиоприёмник ВЭФ. А вот телевизора нет. Обещал минский брат привезти…
А летом скучать нет времени. Только работай на огороде – его у меня 47 соток. Грибы люблю собирать. А вот к рыбалке неприспособлен, хотя в полутора километрах и течёт лесная речка Свядица. Братья из Минска наведываются, дочки однажды приезжали.
Скотину я не держу – незачем она старому холостяку. Попробовал было кур завести, так их совы похватали.
Пенсии мне одному полностью хватает. Картошка и лук свои. Остальное в Даликском магазине покупаю. Правда, мясо там не продаётся, но его мне колхоз отпускает. Вообще, наш председатель понимает людей. И коня, и навоза, и картошки, и мяса выписывает по первому обращению. Телёнка мне продал на годовщину по отцу. Таких хороших руководителей ещё не видел. Но, не подумайте, что я его из личных соображений хвалю. Все его хвалят. Только лодырям и ворам не нравится Владимир Шабловский.
Зверьё не надоедает. Однажды, правда, немного напугали дикие свиньи. Пошёл к столбу уличное освещение включать, а возле него свиноматка с выводком пасётся. Закричал на них. И те лениво двинули в чащу.
Вот так провожу свой нескончаемый досуг на родине. Зря возвратился. Не советую другим следовать моему примеру. Уж лучше ищите какой угол в городе, чтобы и магазин рядом был, и до природы недалеко.
Но я не отчаиваюсь. Не даёт мне занемочь от скуки давняя мечта. Изредка переписываюсь с бывшей женой, зову её в Иван-Бор. Мне одиноко здесь, а ей – в Молдове. Может, и отважится женщина на старости лет поменять виноградные степи на белорусские хлебные поля да берёзовые опушки…
Записано в 1998 году.
![]() НРАВИТСЯ |
![]() СУПЕР |
![]() ХА-ХА |
![]() УХ ТЫ! |
![]() СОЧУВСТВУЮ |