427. НЕ НАПРАСНО МАРИЯ СЫНА ЖДАЛА. Аникей (Пшенко) Маргарита

 Родилась в 1956 году в деревне Юшки Лепельского района. Окончила исторический факультет Беларусского государственного университета. Работает учительницей истории Слободской средней школы-сада. Живёт в деревне Слобода Лепельского района.

  Я и мой коллега-учитель Валерий Тухто написали очередную книгу о Лепельской земле. Вернее - о лепельчанине. Называется она «Вяртанне з небыцця». Любая книга лепельских авторов - сенсация для района. Эта - тем более. Дело в том, что она о человеке, воскрешённом из небытия через семь десятилетий забвения. Случай уникальный.

 Хотя мать этого человека не забывала его до смерти. А земляки? Редко кто знал о нём из рассказов матери или после прочтения всех 154 фамилий с инициалами на памятнике в парке деревни Слобода, поставленном в честь погибших на дорогах войны земляков.

 Впрочем, кто, стоя возле памятника, обратит внимание на надпись «Пшенко Н.М.» среди многочисленных однофамильцев распространённой в Свядской Пуще фамилии. Так как же воскрес в памяти земляков обычный старший сержант, лётчик? Отвечать на этот вопрос можно с начала биографии героя, а можно и с конца, когда прах его нашёл покой в родной земле. Чтобы не думать, начну с середины.

 В 1979 году прислали в Слободу лесничим Свядского лесничества выпускника технологического института Николая Аникея. В поисках квартиры попал он к 91-летней Марии Пшенко.

 Не любила она забот с квартирантами, особенно мужиками, хотела уже отказать, но имя новичка её остановило. Коля! Так звали её сына, без вести пропавшего в последнюю войну. И чем-то даже похожим на него парнишка показался…

 Жили старуха и парень душа в душу. Хозяйка называла квартиранта сынком. Он ей помогал с хозяйством управляться - несмотря на возраст, бабуля держала корову, свиней, кур.

 Долгими зимними вечерами баба Мария много рассказывала квартиранту о Свядской Пуще, её истории, населении. И не было такого дня, чтобы мать не вспомнила сына Колю. Часто показывала бережно хранимую с 1935 года его фотографию, уже курсанта лётного училища.

 Так Коля Аникей узнал, что родила сына Мария на хуторе Держаны (по некоторым сведениям Держан) в 1917 году, который находился слева от большака Лепель - Борисов, чуть не доезжая конторы теперешнего Слободского лесничества. Сохранилась коллективная фотография жителей небольшого сельского населённого пункта. Среди них - братья Пшенко Павел и Николай, их родители Мария и Михаил Пшенко, дядья Гаврила и Василь Пшенко.

 В 1991 году Мария Пшенко умерла в 103-летнем возрасте. Своё имущество завещала названному сыну Коле Аникею. Хотя, какое там имущество у столетней старухи? Хату бывший квартирант снёс, а на её месте поставил новый дом. Оставил старую яблоню, которую мама Мария посадила сразу после войны в память о погибших сыновьях Николае и Павле.

 Дерево практической пользы не приносит, но Николай Аникей бережёт его как память о хорошей хозяйке, которая искренне старалась быть ему матерью.

 Настоящую ценность для меня как краеведа, учительницы Слободской школы и жены Николая Аникея, представили семейные реликвии Марии Пшенко. Это - карманные часы «Полёт» производства 1-го Московского часового завода, которые Николай Пшенко, будучи курсантом лётного училища, перед войной подарил младшему брату Павлу.

 Особый интерес вызвало сообщение военкомата от 24 апреля 1947 года, в котором говорилось, что Николай Пшенко пропал без вести на фронте 19 ноября 1942 года. И я взялась за наведение справок о семье Пшенко. Много пришлось опросить бывших односельчан, жителей небольшой деревеньки-хутора Держаны, родственников. У некоторых нашлись старые фотографии. На одной из них - дядя Николая Пшенко, Степан, с женой Ольгой и дочкой Зиной в 1932 году. Есть и первый выпуск Свядской неполной средней школы 1934-35 учебного года. Коля Пшенко сидит в первом ряду крайний справа.

 Перед армией был у Коли и собственный транспорт - велосипед, которому добавь щитки с багажником и выдавай за недавно сошедший с конвейера «Мотовело».

 Зажиточных жителей Держанов в 30-е годы босяки от советской власти изгнали из насиженного места, чтобы коллективизировать в колхоз «Маяк», образованный в Свяде (как таковой деревни с безликим названием Слобода тогда не было).

 Держаны основал дед Николая Пшенко, Гаврила. Жил в Рудне. Вместе с братом взял 40 гектаров пашни в аренду возле Свяды. Отец и мать Николая получили свой клин на хуторе. После изгнания из родного угла, перевезли хату в Слободу и вступили в колхоз «Маяк». То же сделали и братья Михаила, Василь и Степан. Оба в войну погибли.

 После окончания школы Коля Пшенко работал заведующим то ли магазина, то ли почты. Каким-то образом перед войной бывший держанец стал курсантом лётного училища. Призван в войско Сталинским райвоенкоматом Минска.

 Младший на три года брат Николая, Павел, работал в колхозе «Маяк». В 1940 году Павла призвали в армию. Попал он в Львовскую полковую школу. Там и потерялись его следы.

 Во время оккупации немцы заняли хату Михаила и Марии Пшенко. Хлева разобрали на блиндаж, который возвели по центру Слободы. Хозяева поселились в выкопанной во дворе землянке. В ней и прожили всю войну. В 1944 году Михаил заболел тифом и умер. Мария продолжала ожидать сыновей даже после извещения об их исчезновении без вести - не поверила казённой бумаге.

 Уже занявшись изучением семьи Пшенко, я послала запрос о судьбе братьев в Центральный архив Минобороны России. 5 декабря 2005 года подольские архивисты состряпали отписку: Николай Пшенко пропал без вести 19 ноября 1942 года, Павел Пшенко пропал без вести в сентябре 1944 года. Поиски прекратились. Никто не думал, не гадал, что они возобновятся и дадут результат с обратной стороны - с места гибели Николая.

 ...Ребят из военно-патриотического клуба «Подвиг» города Геленджик Краснодарского края в октябре 2013 года пригласили на пикник в село Гойтх Геленджикского района. За шашлыком на природе случайно зашёл рассказ, как местные мальчишки в 70-х годах на месте падения самолёта времён войны нашли пистолет ТТ и значок «Воин-парашютист». Пистолет отобрал участковый, а значок сохранился.

 Естественно, геленджикские поисковики заинтересовались местом падения самолёта. Какое же было их удивление, когда оказалось, что обломки самолёта до сего времени валяются в семистах метрах от крайнего дома. Немедленно отправились к загадочному месту на горе Каменистой. На бруствере небольшой воронки из опавшей листвы торчали человеческие кости. Достаточно было руками покопаться, как появились пуговицы от гимнастёрки. Неожиданно обнажились фрагменты парашюта. Даже беглый их осмотр позволил исследователям безошибочно определить, что это летательная машина И-153 «Чайка».

 Начали старательно исследовать каштановую рощу в месте авиакатастрофы. Находки всё больше и больше озадачивали. Оставалось только удивляться, как местная детвора не растащила поистине сокровища для неё, лежащие без всякой охраны и маскировки многие десятилетия.

 Марка самолёта известна. Но подобных ему воевало множество. Как установить лётчика? Но и это оказалось не так уж трудно опытным искателям. На нескольких дюралевых деталях нашли выбитые цифры. Они вполне могли быть номерами самолётов. Но почему номера разные? Пригодные детали повреждённых и списываемых механизмов могли ставить взамен изношенных на действующие воздушные машины. Это подтвердили последующие исследования.

 Собрав кости и детали с номерами, искатели перебрались в Гойтх. Неожиданно от сельчан узнали, что металлические детали от самолёта лежат в куче металлолома перед селом. Пошли в ней копаться. После непродолжительных поисков вытащили покорёженную конструкцию фюзеляжа с номером 6646.

 Не буду описывать поисковые действия геленджикских искателей в архивных кладезях. Скажу сразу, что номера на деталях помогли установить обстоятельства гибели трёх самолётов возле Гойтха. Московские коллеги из Международного военно-патриотического проекта "Морское братство – нерушимо!" помогли в Центральном архиве Минобороны России отыскать «Список потерь самолётов и моторов 931 ЗАП за ноябрь 1942 г.», в котором записано, что самолёт И-153 №6646 был потерян при боевой работе 19 ноября 1942 года, а в докладной про потерю «Чайки» отмечено, что её пилотом был старший сержант Пшенко.

 Про обстоятельства гибели нашего земляка рассказал командир поискового отряда «Подвиг» города Геленджика Александр Шимкив.

 - Значительно позже мы смогли уточнить картину гибели Николая Пшенко. Его самолёт атаковали немецкие истребители. Завязался неравный бой. Найденные фрагменты советского самолёта почти все прошиты вражескими пулями, будто решето. Лётчик, скорее всего, также был ранен. Последними усилиями он направил свой самолёт на позиции артиллерийской батареи, которая располагалась на вершине горы Гойтх. Метров 50 не дотянул.

 Геленджикцы установили не только имя, но и адрес пилота. Оказалось, что он совсем не безродный. В Слободе живёт двоюродная сестра Зинаида Садовская. Двоюродные братья Степан и Владимир Пшенко обитают в Минске.

 Как я уже говорила, случай уникальный, когда имя погибшего устанавливается через семь десятилетий. Николаю Пшенко в этом случае повезло. Хотя, это всего лишь громкие слова. Ему-то на самом деле всё равно. А вот его родным не всё равно. Вот что говорит двоюродный брат героя Степан Степанович Пшенко, мнчанин:

 - Я родился в 1940 году, поэтому лично Николая не видел. Его отец Михаил и мой - Степан - были родными братьями. Про Николая знаю только из рассказов родных, что он служил лётчиком и пропал без вести на войне. Мать его ждала до конца жизни. Получается, не напрасно…

 Конечно, проделана грандиозная и полезная поисковая работа. Можно всем её участникам заслуженно праздновать завершение деятельности. Но, не тут-то было. Успех окрылил слободских поисковиков, и они начали ходатайствовать о захоронении останков земляка-героя на родной земле. Понимая всю серьёзность и важность мероприятия, в дело включились сельсовет в лице председателя Валерия Садовского, райисполком в лице Игоря Урбана. Короче говоря, все участники поисковых работ с обеих сторон дружно взялись за завершение возвращения Николая Пшенко из небытия. Но, скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается: кости пилота хранятся на Черноморском побережье Кавказа, а предать земле их нужно в Слободе…

 Казалось бы, что за дело до доселе неизвестного слобожанина Международному проекту «Морское братство - нерушимо», однако он сыграл большую роль в организации доставки праха Николая Пшенко. Это только искатели-любители из общественных организаций проводили исследования бескорыстно. Задействованные профессиональные структуры вполне законно требовали оплаты своих деяний. Расчет с ними произвели лепельские частные унитарные предприятия «Сёмочкин продукт» и «СЕРВ-трейд». Старт процессу был дан 14 февраля 2014 года на церемонии в парке имени 30-летия Победы кубанской столицы. 19 февраля траурный кортеж из Краснодара с останками Николая Пшенко встречали жители Лепеля.

 Бронетранспортёр с прахом Николая Пшенко прибыл в Слободу. На сельском кладбище его опустили в яму рядом с могилой матери Марии. Ну, вот и встретились два одиночества после невероятно долгой разлуки. Даже надгробный монумент привезли с собой черноморцы.

 А поисковикам из Геленджикского военно-патриотического клуба «Подвиг» и Международного военно-патриотического проекта «Морское братство - нерушимо» было о чём поговорить. Ведь с конца 1942 по сентябрь 1943 года в небе Кубани погибли 1200 советских самолётов. Найдены же 135 машин и установлены 72 фамилии погибших лётчиков. Фронт работ пока большой. Как и у слободских искателей - много ещё земляков, сложивших голову на просторах сражений, не выведено из небытия. Кстати, старания в поисках места гибели Николая Пшенко не остались незамеченными.

  За вклад в поиски земляка координатор Международного проекта «Морское братство - нерушимо» Арсений Крицкий вручил мне памятную медаль братства. Валерий Тухто был награждён морской тельняшкой. В школьный музей геленджикцы привезли значок парашютиста и останки самолёта лётчика Пшенко.

 Могилку Коли Пшенко оформили по всем правилам современного дизайна. Спокойно лежится парню, не одиноко с земляками. Свядское кладбище большое, люди часто являются посетить живущих здесь родственников, привести в порядок их жилища. За могилой мамы Марии со дня ухода из этого мира ухаживаем я с мужем Колей. Теперь мы поддерживаем порядок и во владениях её настоящего сына Коли Пшенко.

Записано в 2014 году.