ЮШКИ

Сведения об авторе смотреть здесь.

  На протяжении более трёх десятилетий я собирал сведения о жизни деревень Лепельщины. За это время многие мои информаторы ушли в мир иной, некоторые продолжают здравствовать и поныне. Недавно перелопатил свои архивы, выбрал все записи о Юшках, и вот что из этого получилось.

 Совсем неприметна её роль, если иметь в виду значимость в жизни района. По своему же расположению эта деревня может смело претендовать на одно из самых красивых и удобных для поселения  мест Лепельщины. Ютятся Юшки в километре от всем известного урочища «Теремок» на дороге Черноручье – Краснолуки.

 Прекрасный плацдарм выбрали основатели деревни. На высоком берегу Эссы. На стародавнем Борисовском тракте. По обе стороны эссенского притока Полевежа, (Полевежица, Антоповка, Серебрянка). 

 Когда-то учёл все эти удобства какой-то мигрант то ли из Украины, то ли из Польши по фамилии Юшка да и поселился вблизи слияния Полевежи с Эссой. Разработал землю. Семью увеличивать начал.

 С течением времени к поселению Юшки начали присоединяться жители безводного Черноручья и совсем глухих Волотовок. Стали отделяться от родителей дети. Так образовалась деревня Юшки. Из неё много потом расселилось по миру Юшек, по собственной инициативе и по тупости писарей преобразовавших якобы для улучшения звучания фамилию Юшка в Юшко.

 Большими Юшки никогда не были. Во времена своего наибольшего расцвета вряд ли насчитывали они более двух десятков дворов. Однако деревня имела свою примечательность.

 Выгодность, удобство и живописность юшковских окрестностей не могли не заметить вездесущие евреи. Поселились здесь Мендель, Мойша, Гирша и ещё два хозяина, имена которых уже никто не помнит. Однако новосёлы не стали землю разрабатывать, вроде Юшек и черноручан с волотовцами. Построили они мельницу вблизи истока Полевежи из озера Заднее.

  Ещё мельницы возвели в самих Юшках и в среднем её течении в урочище Прудище.

 Рядом с дорогой шинок отгрохали. Не для местного населения, а для транзитников с Борисовского тракта, плотогонов с Эссы и Веребского канала. Чтобы было где тем приютиться в ненастье, разогреть застывшее нутро чаркой водки.

 Известное дело, одобряли путешественники да сплавщики еврейскую предприимчивость. Удовлетворяла она и жителей Юшек. Было где урожай смолоть, денег занять, перехватить на ночлег окосевших завсегдатаев питейного заведения.

 С началом коллективизации евреи незаметно исчезли из деревни. Говорили, будто Берка, сын Менделя, работал в районной газете «Калгасная праўда», его вроде расстреляли немцы.

 До сего времени на Полевеже сохранились сваи тех мельниц. Сверху они выглядят гнилыми. А рубанёшь топором – жёлтым янтарём сверкает древесина. И вода её не берёт. Вот это умели подбирать материал!

 Обрушилась и на Юшки коллективизация. В деревне образовали колхоз «Чырвоны ўсход». Не хотели крестьяне вступать в непонятное образование, куда надо отдать свою скотину, где она будет обобществлена и обезличена. Пример показал главный деревенский лодырь Юшка. Через скандал с женой первым отвёл собственную корову в колхоз, чтобы самолично не содержать. В знак признательности советская власть сделала его колхозным активистом – вроде блатного в тюряге.

 Много историй о войне в Юшках дошли до наших дней. Вот несколько из них.

 Оказался в Юшках партизан. Собрал вокруг себя ротозеев и просвещать взялся. А в это время летел немецкий самолёт. Чтобы похвастаться сноровкой и своей значимостью, лесной бахвал выстрелил в него из пистолета. Лётчик сделал круг над Юшками и улетел на аэродром. Через короткое время показалось несколько бомбардировщиков. Пролетели над Юшками и разбомбили соседние Вилы. Люди поняли, что обстрелянный партизаном лётчик сообщил об инциденте командованию ошибочные координаты Юшек. Так вместо «виноватой» деревни были уничтожены безвинные Вилы.

 Ещё один эпизод войны. Лес со всех сторон, за исключением берега Эссы, наступал на Юшки. По нему легко пробирались в деревню партизаны, хоть там подолгу и часто располагались оккупанты. Дабы усложнить лесным лазутчикам путь, немцы организовали вырубку окрестного бора. В лесорубы определили всё трудоспособное население, включая и подростков. Деньги за работу не платили, а лишь кормили тем, чем и самих хозяев положения жаловала солдатская кухня. А люди и тому радовались, ведь скудный домашний паёк ни в какое сравнение не шёл с потчеванием на лесоповале.

 Наиболее физически потерпевшим от оккупантов жителем Юшек стал мальчишка Федя Фролов.

Дело было так. Немцы из хаты, в которой квартировали, ушли в облаву на партизан. Федя решил поживиться в опустевшей казарме окурками. На его беду фашисты оставили пачку сигарет на столе. Поневоле пришлось их украсть. Во дворе мальчугана уже ждал невесть откуда взявшийся часовой. Начал разборку воровства. Вдобавок припёрся народник. Узнав в чём дело, он врезал вору пинка под зад. Больно тому не было, но он, чтобы наказание не повторили, нарочно упал, несколько раз перекатился и завыл на всю округу. Истязание на том и прекратилось.

 А вот от партизан многие жители потерпели. Однажды появились люди из лесу ночью и увели всех коров. Лишь рогуля Фроловых осталась цела – из-за неимения хлева ночи напролёт паслась возле реки. Её и не заметили. По жалобе юшковцев утром пришли вести следствие фашисты. Первой зацепкой стала единственная уцелевшая корова. Значит, Фроловы связаны с бандитами, коль те не тронули их кормилицу. Однако следователи оказались беспристрастными. Изучили разбитое партизанами окно хаты Фроловых, выслушали объяснение хозяйки. Поверили, что незваные ночные гости не стали долго возиться с лачугой, возле которой даже хлева нет, и ушли восвояси. Следствие прекратилось безрезультатно. Кормилица осталась в семье.

 В послевоенное время «Чырвоны ўсход» включили в колхоз «Чырвоная Эса» (по иным сведениям «Авангард») в составе населённых пунктов Юшки, Вилы, Рудня, Черницы с центром в Рудне. В 1959 году Юшки присоединили к колхозу «Прожектор».

 Много жизней примечательных юшковцев зафиксировала история деревни. Давно уже нет на свете тех далёких предков современных сельчан и выходцев из Юшек, рассеянных по миру. Однако память об основателях и продолжателях жизни деревни навсегда сохранится у современников и их наследников. Многие поколения здешнего люда будут добрым словом вспоминать первого поселенца Юшек Юшку, предприимчивых и хитрых, но ласковых и доброжелательных юшковских евреев, главу многодетной семьи Карпа Юшко. Всех и не вспомнишь. А вот про трёх почитаемых жителями юшковцев следует рассказать отдельно.

 Жил в Юшках Григорий Тимофеевич Юшка. Неимоверная сила пряталась в человеке. Её выдавала внешность. Великан. Здоровяк. Ладони с лопату. Двухсотлитровую немецкую бочку с бензином загружал на машину один.

 Начал строить Гришка дом в Лепеле. Заготовил леса. Созвал грузчиков грузить его на транспорт. Всех помощников отослал к вершине толстенного бревна, а сам ухватился за комель.

 Не удержали помощники вершину, выпустили из рук. От содрогания о землю свалился комель с плеча Гришки и огрел силача по боку. Заболело оттого ему нутро. После непродолжительной болезни богатырь испустил дух.

 Лучшим хранителем исторического наследия Юшек считался Владимир Андреевич Юшко.

 За свою долгую жизнь он много слышал от старшего поколения юшковцев, многое запомнил сам и при случае рассказывает интересующимся. Трудовую жизнь начал в Борисовском леспромхозе: лишь лесозаготовительные предприятия принимали на работу беспаспортных крепостных крестьян. Однако уговорил Володю председатель колхоза «Чырвоная Эса» пойти учиться на курсы счетоводов. С 1955 года Владимир – счетовод «Чырвонай Эсы». Ежедневно добирался на работу в Рудню.

 Колхоз присоединили к «Прожектору». А там свои, более образованные бухгалтеры. Володю назначили бригадиром. Потом он работал пилорамщиком, рабочим в бригаде. За 15 лет до пенсии поставили молоко собирать от населения. На пенсию пошёл в 1988 году. Нет больше хранителя истории Юшек – ушёл в лучший мир.

 Всё то было в прошлом. Теперь Юшки притихли. Менее десятка хат жмутся к Эссе, Полевеже или сосновой опушке. Сходу выдают себя своеобразным архитектурным решением несколько дач. Бывший Борисовский большак, а теперь дорога Черноручье-Краснолуки по-прежнему разрезает деревню на две части. Перпендикулярно асфальту стремится в Эссу Полевежа. Название небольшой речки понятно: полевая башня, в поле башня. А вот давно ушедший в мир иной Карп Юшко утверждал, что в войну подсмотрел в немецкую карту, где их речка была подписана «Антоповка». Ну, а Полевежицей и Серебрянкой её назвали сами юшковцы – без всякого основания, но с любовью.

 Вот и всё, что знаю о Юшках. Если хотите увековечить в истории свои родные веси, расскажите мне о них. А я ваш рассказ поведаю всему свету вот таким вот образом.

 P.S. Ах да! Я же не сообщил, что меня связывает с Юшками. Исправляюсь.

 Перед войной мой дядя Володя Шушкевич из Веребок работал в колхозе «Чыровоны ўсход» счетоводом. Тяготился бесплатной колхозной работой. А деваться некуда – из деревни советская власть не выпускала. И он нашёл выход. Своровал колхозную кассу и исчез. Его мать, а моя баба Анэта продала корову, чтобы возместить украденные деньги, и дело было закрыто. Через несколько лет после смерти Сталина дядя Володя дал о себе знать. Жил в посёлке Боровой Кирсинского района Кировской области под фамилией Грибанов и именем Александр. Вскорости приехал в Веребки с женой Клавой и сыном Лёнькой. Мы подружились. Двоюродный брат был значительно просвещённее меня. От него я впервые услышал словосочетание «пионерский костёр». Лёнька так воскликнул, когда мальцы Под Хрестом разожгли большой огонь. Ввиду дошкольного возраста и жизни в деревне я не мог знать, что такое пионерский костёр. Но Лёнька ведь знал! А был на несколько лет младше меня. Отсюда следует, что беларусские колхозные деревни были более забиты, чем лесозаготовительные рабочие поселения русского предуралья.

 Больше Грибановы не приезжали. Наши семьи долго переписывались. Даже когда умер папка, а за ним дядя Володя-Саша, переписывались невестки – наши с Лёнькой мамки. Потом переписка заглохла. Давно умерла моя мамка. Наверное, и тётя Клава на том свете. О единственном двоюродном брате Лёньке ничего не знаю. А жаль.   

2018.