Мемуар 150. ДОНОРСТВО В ЭПОХУ ЗАСТОЯ. Валацуга

Сведения об авторе смотреть здесь.

 Слышал, что на предприятиях устраивают День донора. Это значит, в трудовой коллектив приезжают медики с необходимым оборудованием и берут кровь у всех желающих. Перед самим процессом угощают чаем с печеньем, работодатель освобождает доноров от работы в день сдачи крови, а второй дополнительный выходной можно брать в любое время в виде отгула или присоединять к очередному отпуску.

 Почему-то в армии День донора не проводился. Может оттого, что на него солдаты валом повалят, и некому будет Родину защищать?

 Впервые столкнулся с массовым Днём донора в 1973 году на Минском заводе шестерён, где работал шлифовщиком. Все шли на него, чтобы отлынить от рабства, и я пошёл, хотя и было страшно. А оказалось, что это совсем не страшно. Кроме чая ещё дали талон на бесплатный разовый обед, с работы отпустили и один отгул в запасе остался. А последствий от потери 200 граммов крови вообще не почувствовал. В общем, лафа, халява!

 Когда следующий раз сдавал кровь, не помню. «Удостоверение донора СССР» получил 11 декабря 1979 года.

 В нём поверх первой записи даты 17 мая 1979 года моей рукой записано: «сдано 6 раз». Всего же в книжке 20 отметок. Последняя запись сделана 26 сентября 1990 года.

 Больше кровь не сдавал не потому, что не хотел, а в связи с тем, что к забору крови медики стали относиться более серьёзно и от моих услуг отказались по причине моего хронического заболевания бронхиальной астмой, которая мне диагностирована ещё в 1980 году. Кровь, значит, плохая, хотя 10 лет считалась хорошей.

 Где-то в средине удостоверения сделана запись несколько иного характера: «2/І-83. Нагрудный знак I ст.» Это единственное моральное поощрение за моё донорство. Единственное же материальное вознаграждение до сих пор напоминает о себе.

  Это фарфоровая пепельница, которой много лет пользовался, когда был курильщиком, но вот уже два десятилетия служит лишь памятным украшением квартиры. Вручили мне эту относительно полезную вещь на каком-то собрании доноров района.

 Показал себя как донора, чтобы в общем обрисовать состояние донорского движения в эпоху Застоя. А сейчас, снова на личном примере, покажу как бы изнанку полезного дела. Однако не только выпячу на всеобщее обозрение отрицательные стороны донорства, но следом покажу и очевидную пользу от него.

 В 70-е годы День донора проводился на крупных предприятиях Лепеля организованно. Районное объединение «Сельхозтехника» со своими тремя сотнями рабов к оным не относилось. Но о важном деле информация проводилась надлежащая. Намедни все пьяницы, лодыри и, редко, люди из патриотических побуждений предупреждали своих нижайших начальников о завтрашнем невыходе на работу – День донора. Мастера бесновались – план сорвётся! Но воспрепятствовать не могли: День донора – дело святое.

 Сбиваются компании по технологическим подразделениям. Свою шоблу комплектуют рабы новой ремонтной мастерской по капитальному ремонту тракторов «Беларусь», разрушение которой сегодня планово завершается.

 Сверловщик (а может, уже и кузнец) Саша Барчук беснуется: болел желтухой, а кровь у таких болезных не берут. Выпить же и прогулять Саше очень хочется. Что делать? Как быть?

 На помощь прихожу я как наиболее просвещённый раб.

 - Саша, - рассуждаю. - Никто ведь анализ крови делать не будет в день забора. Соври в заполняемую анкету, что не болел этой заразой, и дело с концом. Потом всё равно будут всю кровь проверять и твою выбросят. Не обеднеет государство, лишившись одного талона, а ты в кустах погуляешь и день законно прогуляешь.

 От счастья Барчук чуть не целует меня за столь умное разрешение ситуации. Здесь требуется пояснение.

 Талон на пропитание донорам давали всего на рубль. Этого вполне хватало на хороший обед в ресторане или в кафе под ним. Но никто не проедал заветную бумажку. В группе всегда находился нужный человек, который имел возможность поменять у знакомой официантки, буфетчицы и т.п. талоны всех доноров на деньги. В результате на общую сумму накупали винища, а на закуску в лучшем случае получался плавленый сырок на всех, в худшем – годился и собственный рукав.

 Казалось бы – что это за пьянка стоимостью в рубль, если бутылка дешёвого яблочного «чернила» тянула на один рубль и 17 копеек? Так подумает лишь правильный интеллигентный человек, а неправильный работяга сразу сообразит, что стоит лишь начать, а добавка всегда найдётся, чтобы  укушаться до поросячьего визга – на работу ведь не надо.

 В табеле моей донорской деятельности отмечено, что последний раз сдал 200 граммов крови 30 мая 1988 года. 10 ноября того же года с меня высосали уже 300 граммов. Советская медицина умно просчитала, что в таком случае одно и то же количество крови обойдётся казне в полтора раза дешевле. В связи с нововведением желающих получить вожделённый талон на питание и два отгула не уменьшилось.

 Уже не помню, когда бригада заборщиков крови перестала куролесить по производствам. Медики расчетливо решили брать кровь в центральной станции переливания крови, которую оборудовали в конце крыла поликлиники, куда не так давно переехала «скорая помощь». Процесс был налажен хорошо, и неудобством считалась лишь отдалённость от города, поскольку личного транспорта тогда почти не было, а общественный в Лепеле всегда находился в зачаточном состоянии.

 Медицина совершенствовалась. Чтобы сдать кровь, донорам стало мало всего лишь придти на станцию переливания. С них потребовали прохождение медицинской комиссии перед забором крови. Вот тут все халявщики и отсеялись, в том числе и я – с астмой мне медкомиссию не пройти. Шёл то ли 90-й, то ли 91-й год.

 Запомнился День донора в один из этих последних годов. Впервые в истории Лепеля в гастроном завезли 250-граммовые банки растворимого кофе. Их отпускали исключительно по донорским талонам. И не бесплатно, а за полную стоимость в 10 рублей (самая дорогая водка «Пшеничная» стоила чуть больше шести рублей). Одна любительница ароматного напитка и предложила мне 10 рублей за талон (подумать только, ей ещё предстояло заплатить 10 рублей в магазин!) И я, радостный, купил на халявную «десятку» две бутылки дешёвой водки. Домой пришёл пьяным. Жена уже знала про День донора и потребовала с меня талон. Признался, что продал его за 10 рублей. Как коню ввалила мне за такую коммерцию. Самым обидным было её признание, что талон купила бы у меня за 20 рублей.

 Теперь про два случая, когда я имел конкретное предложение стать донором целенаправленно. Спустилась ко мне на первый этаж с третьего соседка Ленка Вашкевич. На руках держит всего белого сына, плачет, просит сдать кровь – очень ему необходима. Я согласился без всякого вознаграждения – жалко стало обоих. Однако медики зарезали наш договор – моя первая группа не пошла маленькому Вашкевичу с иной группой.

 Другой случай. Неожиданно заваливает ко мне в квартиру секретарь райкома комсомола Петя Докиш (телефонов тогда не было, чтобы загодя оповестить о визите): жене предстоит срочная операция, нужна кровь именно моих группы и резуса – уже разведал на станции переливания. Без всяких оговорок я согласился. Убитый горем, но довольный муж свозил меня в поликлинику, потом в знак благодарности купил мне бутылку водки. О денежном вознаграждении тогда даже и не помышляли. Я и так был доволен мздой.

 В этом мемуаре я охватил состояние донорского дела с 1973 па 1991 год. Как оно развивалось до и после того, не знаю. Конечно, специально обученные медики непременно станут возражать моим выводам, поправлять неудачно применённые термины… На то они и учёные люди. А я всего лишь показал донорство эпохи брежневкого Застоя таким, каким знал его, и как принимал непосредственное участие в этом неплохом процессе рядовой строитель коммунизма.

3 декабря 2021 года.

Читайте мои единственные в мире «Личные мемуары о красной эре».