940. Лепельцина без прикрас. «РАБСКИЙ» ДЕТСКИЙ ТРУД НА БУЛЬБЕ. Шушкевич Анатолий

Сведения об авторе смотреть здесь.

(Окончание. Предыдущую часть смотреть здесь.)

 Первые навыки к коллективному труду в детстве, конечно, давала школа. Мое поколение, рождённых в начале 60-х, я думаю, с удовольствием вспоминает продолжение летних каникул в начале осени под названием «на бульбу». Почти на месяц вся «школота», начиная с пятого класса, трудилась на колхозных полях, «поднимая» советское сельское хозяйство - собирала картошку за «бульбакапалкамі».

 Конечно, не обходилось без «гультаёў», к которым относился и я.

 Каждое утро, как на занятия, мы приезжали в Слободу. Только вместо сумок с учебниками у нас были вёдра.

 От школы нас забирали колхозные машины и развозили по необъятным колхозным полям. А там уже трудился каждый, как мог.

 Нас собралась компания из четырех пацанов, и мы с утра подавали на машины по два-три ведра картошки под контролем классного руководителя «Шлычихи» - Шлык (Сездиной) Надежды Андреевны. Затем набирали по полведра с собой и уходили в лес печь бульбу и забавляться детскими лесными играми.

 Так пролетела кампания «на бульбу» шестого класса. Конечно, куда же без разочарования и зависти, когда в конце октября получали заработанные «на бульбе» деньги. У меня получилось где-то 1р.20к. - 1р.40к. и запомнилось, когда одноклассница Валя Леган получила 60 рублей. Но мы друг перед другом, конечно, выделывались:

- Зато мы отдохнули, продлили лето.

 Но в душе-то осадочек остался: ведь и я мог заработать.

 Еще запомнилось время «на бульбу» 77-го года. Не знаю, кто решил – РОНО, колхоз или школа: зачем велевских и других учеников возить из школы и обратно, если могут работать на полях своих колхозов?

 Я уже был в десятом классе. Не могу вспомнить, кто подсуетился: тётя Нина или дядя Миша «Хрущёвы» (Пытько), но я с их сыном Лёшкой («Белым») попали работать вместо картофельного поля колхоза «Родина» на силосные ямы Гадивлянской фермы.

 Сейчас мне кажется, что у меня никогда больше не было такого желания с утра попасть на работу, как в то время.

 В наши с «Белым» обязанности входило после выгрузки зелёнки с машины, вилами более-менее растащить ее по яме. Потом тракторист Семён с Острова должен был это всё утоптать трактором.

 И тут начиналось самое интересное. Семён, которого уже «тошнило» от трактора, отдавал его в наше распоряжение, и мы с «Белым», соблюдая очередность разгрузки машин, трамбовали вместо Семёна силосную яму с разворотом на первом поле урочища Язэпиха, чтобы больше побыть за рулем.

 Это было самое интересное продолжение лета за все школьные годы. Интересно, а сейчас существует практика отправки школьников «на бульбу»? В России-то – нет, потому как нет колхозов. (Кстати, за время работы на силосных ямах мы с «Белым» получили настоящую зарплату колхозника – где-то по 90 рублей.)

 Следующий трудовой опыт я уже нарабатывал на знаменитом «Балтийском заводе» в Ленинграде, где успел до призыва на воинскую службу поработать на первом атомном крейсере «Киров» и сухогрузе, строящимся для Англии. Самое интересное и смешное, как нас проверяли по три недели для получения допуска к работе на крейсере со всевозможными подписками о неразглашении. А на сухогрузе свободно общались с представителем заказчика неугомонным «Джо» (наверное, такими и должны быть разведчики). Во время перекура он показывал какой-то  английский военный журнал, и в нем были фотографии нашего секретного «Кирова» как изнутри, так и снаружи. Во были времена!

 В 81-м году в Североморске крейсер «Киров» стоял на рейде.

 Я показывал на него и говорил сослуживцам:

 - Я его строил.

 Они не верили. По их понятиям корабелы - это отдельная каста, и обычный матрос не мог строить таких красавцев.

 А ведь строил…

2023