529. КАК СЕЯЛИ. Жерносек Иван

Сведения о респонденте смотреть здесь.

 В армию меня собирались забрать в 1980 году. Нужно было чем-то занять себя несколько месяцев. Живя в Подомхах, ничего иного не оставалось, как пойти работать в совхоз «Лепельский».

 Естественно, без какой-либо квалификации поставили выполнять физические работы, не требующие большого ума. Наиболее запомнилась трудовая деятельность на севе злаков. В общем, был сеяльщиком. Стоял на сеялке и управлял примитивным на современный взгляд агрегатом, который медленно тащил по полю трактор «Беларусь». Начну, пожалуй, с самого начала технологического процесса.

 Для загрузки сеялки семенным материалом конь привозил на поле мешки с зерном. В обычном мешке вмещалось полсотни килограммов. Пацану такой груз не под силу, поэтому на помощь слезал с воза возница. Вдвоём дело спорилось. Но была беда, когда семенами загружали кубинские мешки. В них было засыпано 90 килограммов. А «кубинскими» назывались потому, что Советский Союз в них экспортировал сахар их Кубы за поставляемое оружие и зерно. Тростниковый сахар был крупнокристаллический и слабо сладкий. Однако иного товара для расчёта остров Свободы не имел. Ещё государственной важности песню «Куба – любовь моя» в то время умельцы переложили на сатирический лад, и в ней появились слова: «Куба, возьми свой сахар! Куба, отдай мой хлеб!» Правда, в моё время хлеба было столько, что им свиней кормили как самым дешёвым продуктом. А песня пришла в 70-е годы из 60-х, когда Куба съедала почти весь наш хлеб, а бедным советским интернационалистам доставались остатки строго по карточкам в мизерном количестве.

 Однако я отвлёкся. Кубинские мешки выматывали. Уже при загрузке сеялок их содержимым изводила мысль, что через короткое время процесс засыпки семян в зерновые бункеры повторится. В один бункер вмещалось два кубинских мешка. А в сеялке – два отсека. Тракторист не помогал, а важно покуривал в кабине. Он – учёный специалист: кто на что учился. Наконец сеяльщик во всё горло орёт: «Пашоў».

 Трактор поехал. Сеяльщик бегает по прикреплённому скобами к сеялке помосту и поочерёдно шевелит зерно в бункерах, чтобы оно равномерно попадало в гофрированные семяпроводы, а с них – в сошники, одновремённо прорезавшие в почве канавки и высыпающие в них семена согласно отрегулированной норме высева.

 Сзади за сеялкой на цепи тащатся лёгкие бороны «Зигзаг», предназначение которых – прикрыть землёй высеянное зерно.

 Чтобы сеяльщик не упал, впереди него имеются поручни. Люки бункеров оснащены ручками. Открыл люк, пошевелил семенной материал и снова закрыл. Надо не проворонить, когда зерно заканчивается, чтобы не получился огрех, за который влетит от бригадира, и он заставит пересевать пустое место.

 Когда в бункере остаётся мало зерна, сеяльщик должен захватить его в жменю и с размаху бросить в заднее стекло кабины. Тракторист услышит и остановит трактор. Подъедет конь с кубинскими мешками. Начнётся самый трудный процесс.

 «Дождика бы!» - с вожделением смотрит на небо сеяльщик: сев тогда прекратится, и наступит длительный приятный отдых. Спрятаться можно под дерево, а если его поблизости нет, то в кабине рядом с трактористом. Если дождь длительный, сев будет перенесён на следующий день.

 Самый страшный природный катаклизм для сеяльщика – жара. Сошники ворошат высохшую почву, и султан пыли окутывает человека на помосте. Хорошо, если ветер встречный. Тогда поднятый боронами ещё больший пыл остаётся сзади. Но если порывы дуют попутно, пыльное облако обгоняет агрегат, и сеяльщик превращается в пыльный мешок. К концу дня одежда, лицо и руки обрастают чёрной грязью, будто у шахтёра, отработавшего смену в угольной шахте.

 Тракторист не просыхал – пил в процессе всего дня из предварительно заготовленных припасов. Если хватит лишнего – наделает огрехов при разворотах. Затуманенные алкоголем мозги не срабатывают, увеличивается радиус кругового движения, и появляются незасеянные клочки. Обнаруживаются они после всходов посевов. Тогда бригадир заставляет троих рабочих насыпать в мешки зерна, ехать на испорченное поле, из ведра руками рассыпать семена и заделывать их в почву граблями. А брака много, и на его исправление уходит целый день.

 Предусмотрительно набираем лишнего зерна. Всё не высеваем. Для отчёта мешок оставляем на сдачу, а остальное продаём населению. Расчётом служит алкоголь. Напиваемся. А работу вскорости замаскируют быстро растущие первые всходы, и её больше никак не проконтролировать.

 Мог я и жертвой сева стать. Однажды хватаюсь за ручку люка и рывком поднимаю его, чтобы заглянуть внутрь. Ручка отрывается. Ухватиться за поручень другой рукой не успеваю или не соображаю и спиной падаю на бороны. Моментально реагирую и вскакиваю на ноги. Запрыгиваю на помост и сыплю а стекло кабины жменю зерна. Трактор останавливается.

 Все мои действия были инстинктивными, однако правильными. Помощь не потребовалась - всего лишь немного ушибся. Повезло, что упал на одну из борон, а не между и не перед ними. В таком случае мог и жизни лишиться – зарезали бы зубья.

 В то время уже работали за зарплату, а не за палочку в тетрадке бригадира. Сколько получил, забыл. Однако запомнилось, что мог с получки купить велосипед. А он тогда стоил примерно полста рублей.

Записано в 2017 году.