635. КОНЦЛАГЕРЬ ВДОЛЬ ЖЕЛЕЗКИ. Апанович Виктор

 Родился в 1933 году. Работал возчиком молока в деревне Дудчино Ушачского района, плотником в ДРСУ-202. Жил в Дутчино, Лепеле. Умер.

  Лето 1941 года. Каникулы. Учиться не нужно. Да и вообще мои восемь лет позволяли понимать, что школу посещать долго не придётся – война нарушила нормальный образ гражданской жизни. Столько страшнейших впечатлений! Оккупанты создали временный концлагерь возле железной дороги – пробег с полкилометра от отцовского дома, который находился на месте нынешнего профлицея – и наблюдай за человеческими страданиями. Взрослые горожане и детвора пользовались возможностью хоть каким-то образом улучшить жизнь заключённых советских воинов.

 Тогда городская окраина была совсем не похожа на нынешнюю. Где сейчас базируется ДРСУ-202, как раз и находился огороженный колючей проволокой один из лагерей. Перед ним стояли колхозные хлева. С началом войны они опустели. Рядом немцы возвели вышки с прожекторами. Фашисты тщательно следили, чтобы кто из военнопленных не убежал в ночное время.

 Общениям же местного населения с военнопленными оккупанты практически не препятствовали. Днём люди могли подходить к воротам концлагеря и по очереди раздавать продукты военнопленным.

 Мама ежедневно готовила два ведра супа, пекла большую буханку хлеба и звала меня помочь донести до концлагеря нехитрую пищу. Я с радостью включался в благочинную акцию. Перед воротами лагеря патруль останавливал людей с вёдрами, выпуская пленных с котелками. Бедолаги мгновенно проглатывали то, что приносили лепельцы.

 Трудно сказать, всем ли доставалась миска примитивной баланды. Немцы позволяли угощать военнопленных, поскольку сами совсем их не кормили.

 Помню, что жили военнопленные в выкопанных подручными предметами квадратных ямах, каркас крыши делали из проволоки, набрасывали на него дёрн. Дождь легко проникал сквозь такое укрытие.

 Дождевую воду для питья ловили лотками. В засушливую погоду ставили на воз бочку, в оглобли впрягались пленные и направлялись к Улле за водой.

 Временное проволочное ограждение концлагеря было ненадёжным, потому пленные убегали, многие приходили к нам. Папа Матвей сажал их в подполье, несколько дней откармливал, предоставлял возможность побриться, помыться, делился одеждой, потом привозил на улльский брод и показывал направление на Ушачскую деревню Дудчино, где, по слухам, действовали партизаны.

 После того, как пленных погнали на Борисов, у нас поселилась семья русских народников. Людьми они были неплохими. Делились немецким пайком, водку вместе пили, расспрашивали про помощь военнопленным и партизанам. Родители только плечами пожимали – не занимались таким.

 Много воды утекло с того времени. Я жил в ушачской деревне Дутчино. Нашёл красивую девушку Галю Плиговку в лепельских Болотниках. Поженились. Купили дом на улице 1-я Сенная.

 Как-то, работая плотником в ДРСУ-202, показал я начальнику предприятия Владимиру Гиринскому угол во дворе перед самой железной дорогой.

 - В войну концлагерь был по всей территории ДРСУ-202, - сказал. – А вот на этом месте семерых словленных беглецов расстреляли.

 Застряло в сердце Владимира Гиринского моё сообщение. Приказал освободить святое место расстрела военнопленных от техники. Начал согласовывать с начальством возможность увековечивания памяти погибших. Нашёл поддержку в области. Позволили поставить часовенку.

 К сожалению, возводить строение-памятник на территории предприятия не позволили из-за обязательного паломничества сочувствующих. Пришлось часовню возводить перед ДРСУ, на обочине улицы Чуйкова.

Записано в 2010 году.