470. ХОТЬ В СТАРОСТИ, НО НА РОДИНЕ. Гончарова (Крицкая) Мария

 Родилась в 1934 году в деревне Оконо Лепельского района в семье Крицких. Жила в Одесской и Ростовской областях. Сейчас живёт в Оконо.

  Я из тех беглецов, которые в 50-е годы бросали родной угол в поисках лучшей доли. Правда, не за длинным рублём я выправлялась в свет, а за любимым человеком. Он сверхсрочно служил сначала штабным писарем, потом заведующим складом в Заслоново, которое тогда называлось 116-м километром. Возможно, и остались бы на Лепельщине, если бы не тяга его к спиртному. Со своего же продовольственного склада скрадёт продукты, продаст, а выручку пропьёт с друзьями. Они же сами стали ему говорить, что сядет, если не улетучится из части. По совету он специально попался начальству пьяным и был уволен в течение 24 часов за пьянку, как того требовало дисциплинарное положение.

 В 1954 году поехали с ним в Одесскую область. Построили дом. А там вина виноградного полно, винзавод рядом. Совсем спился муж. Приехал его отец из Кубани, посмотрел на сына и сказал нам, чтобы продавали дом и уезжали из этого «пьяного» края. Так и сделали после пяти лет жизни на Одессщине. Переехали на его родину в город Сальск Ростовской области. Но смена места жительства мужа не спасла - продолжал пить запоем и умер пьяным. Но это случилось уже после 50-ти лет совместной жизни.

 Трое детей нажили. Старший сын остался в Сальске. Средний - умер в 34 года. Дочка сейчас в Киеве.                         

  Расскажу, как я очутилась в родном Оконо. Не вдаваясь в подробности, скажу, что не поладила с невесткой в Сальске. А здесь моя сестра-вдова Люся Крицкая живёт. Вот четыре года назад к ней и приехала.

 Вдвоём нам хорошо, веселее намного, чем поодиночке жить. Но долго наша сестринская идиллия продолжаться не может. Кто-то же из нас должен первым сдать, а вторая ввиду старческой немощи не сможет смотреть за больной. Сестра Люся на четыре года старше меня.

 Заберут её дети, придётся к своим возвращаться. В общем, найду себе место. Осталось-то жизни той… Хотя, наша старшая сестра Проска, 1926 года рождения, моложе нас двоих выглядит, живёт у дочери в Лепеле, имеет ещё двух сыновей - в Лепеле и Киеве живут. А на родину сестру всё равно тянет. Летом приедет и хоть неделю-две у нас поживёт. Говорит, что здоровее становится от морального единения с родным краем. Правда, больше не выдерживает. Домой, говорит, хочу. Лепель уже домом считает…           

 Конечно же, вспоминаю не только последнее моё пристанище на чужбине - Сальск, но вообще всю жизнь. Бывало, как запою на каком-нибудь гулянье нашу народную песню, все рты пораскрывают от удивления, а потом спрашивают: неужели в Беларуси так петь умеют? Мужа мать казачкой была, так вместе с ней пели. Вдвоём выходило хорошо. А сейчас одна не могу петь - дыхания не хватает.

 Уже в Оконо на своём дни рождения народную песню запела про одинокую жизнь пожилых крестьянки с крестьянином. В ней поётся, как он любил вдову и хотел жить с ней, но кони мешали. Много их было у работящей женщины, а кавалер боялся лошадкам сено косить. Выслушали песенную историю немцы, а потом заинтересованно спрашивают, взял ли он её. Говорю: нет, конечно, поскольку лентяем был, а у вдовы работать нужно было. Долго понимающе смеялись, ведь сюжет то жизненный, правдивый. Так понравилось иностранцам пение, что из Германии поздравительные открытки однажды прислали.

 Свёкор ещё жив был. Нашёл пластинку с песней про ручники, которые по реке плыли, и зовёт меня:

 - Маша, дочка, иди песню вашу беларускую послушай.

 Прихожу. Слёзы из глаз катятся от родных слов и мелодии.

 - Ох, и поют ваши беларусы! - восхищается. - Спой, если помнишь слова.

 Я спела. Потом на всех больших застольях он хвастался невесткой-певуньей, прося меня исполнить песню про ручники.

 А наша младшая сестра Валя может сутками частушки петь. Всякие, и скверные тоже. Аудитории нравится, хлопают во всю мощь, кричат одобрительно. Просят:

 - Валя, не уходи, Валя, пой!

 Приеду в гости, Валя споёт мне, а я за голову хватаюсь:

 - Сестра, ты такие частушки на людях пела?

 Хохочет и меня заставляет спеть под её диктовку. А потом говорит:

 - Вот видишь, и ты умеешь, и корона с тебя не падает.

 Абе смеёмся, хмельные, задорные и довольные.

 Ой, а про главную нашу семейную певунью я так и не рассказала. Это Люся, сестра, у которой живу. Она главной солисткой в Оконо считалась. Терешку женила, на Коляды, Пасху пела, по просьбе этнографов и гостей пела. В Минск на съёмки фильма про женитьбу Терешки её возили. Даже теперь может негромко исполнить песни молодости.

 Пенсию беру, какими захочу рублями. Сын получает в России и присылает мне, а на почте спрашивают, какую «валюту» предпочту: русскую или беларускую.

Записано в 2015 году.