931. Лепельщина без прикрас. ТЫЛОВАЯ ДЕРЕВНЯ МЕЖДУ ДВУХ ОГНЕЙ. Сальник Александр

Сведения об авторе смотреть здесь.

(Продолжение. Предыдущую часть смотреть здесь.)

 Немцы в 1941 году отпускали домой пленных, которые до войны проживали на оккупированной территории, выдавали им справки типа документов. И вот двое мужиков под видом пленных пришли в Старое Село, сказали, что ищут работу. Их взяли как работников по хозяйству, в общем, холопами. Потом один даже женился на хозяйке, свадьбу устроили. А они оказались засланными в разведку партизанами. Перезимовали. А впоследствии узнали, что они были засланными партизанскими разведчиками. Их подпольная организация находилась в Жарах.

 И ещё третий неместный человек жил в то время в Старом Селе. Был это будущий партизанский командир Дубов (Дубровский) с женой и двумя дочками. Занимали они школу. Местные бабы шёпотом говорили, что хозяин новой семьи командует партизанами. Он прятался, старался на глаза не показываться, в отличие от двух якобы пленных, которые открыто ходили по деревне, разнюхивали, кто чем дышит. Сведения о местном населении передавали в Завыдрино, где была первая партизанская база, через подпольную явку в Жарах. На основании тех сведений партизаны по ночам ходили по деревне и расстреливали полицаев и ярых сторонников оккупантов. Нашего старосту так в поле подстерегли. А над одним полицаем, Сидором, издевались, говорили, звезду на спине вырезали. Вывели его на улицу, и он, поняв своё положение, остановился, перекрестился и сказал:

 - Спасибо, что (далее несколько слов неразборчивы) сила.

 И его «бах» тут же. А второй спрятался. Я сам в окно наблюдал, как возле дома беглеца стояли, ходили партизаны, чтобы расстрелять его. Но так и не нашли. Это было, когда уже рожь сжали, снопы в бабки составили. А потом, может, через год или два приехал партизан, которого звали Васькой, и застрелил того мужика без суда.

 Осенью 1942 года базу сожгли и партизаны перебазировались в окрестности Дольцев, где леса глуше. Что-то вроде подпольных явок были у них в Истопищах и Жарах. У немцев был список подпольщиков. В Лепеле живёт старуха по улице Максима Горького, которая писала в районную газету, как немцы поймали её в поле и привели в подпольную хату в Жарах. Сверились со списком. Её там не было. Отпустили. А 56 человек расстреляли. Жары сожгли.

 Моего деда Бориса Гордионка ни в каких списках не было, поскольку он не был ни за немцев, ни за партизан. Поэтому нас не трогали ни с одной воюющей стороны, ни с другой.

 Чем дольше тянулась война, тем больше стреляли. Немецкие снаряды летали над над Старым Селом, иногда падали на хаты. Жить становилось всё опаснее. Уже Старое Село стало тылом. Сюда перебрались люди из лепельских Песков, Заборовья. У нас поселилась моя тётка Ульяна, которая была замужем в Заборовье. Оттуда люди тянулись ближе к партизанам, вроде так было спокойнее.

 Передовая линия немцев проходила по горе, где сейчас Заборовское кладбище, возле самой полоцкой дороги.

 Там у них были окопы, блиндаж. А находящиеся в километре Пески контролировали партизаны. В соседних Плиговках впоследствии погибнет и будет похоронен комбриг Короленко.

 И хотя окрестное население считало Старое Село тыловой и как бы нейтральной деревней, жить в нём становилось всё опаснее из-за частых артиллерийских обстрелов позиций партизан.

Диктофонную запись воспоминаний автора предоставил его сын Владимир Сальник в декабре 2022 года.

(Продолжение смотреть здесь.)